Камень и копье - страница 10

– Но Делл мог сбежать, – возразил Курт. – Вы могли бы помочь ему в нашем или в другом времени. Он все еще был бы ценен для вас. Ему не нужно было умирать!

– Не существует такой вещи, как реальное путешествие во времени, – пояснил Сарк. – Или, по крайней мере, в наши дни мы не ничего не придумали. Возможно только отклонение назад ветви Первичного Континуума, чтобы мы могли свидетельствовать, предупреждать, наставлять, получать помощь в спасении будущего. И встреча возможна только в узком секторе нереальности, где ответвление вливается в основной поток. Наши фермы примыкают к таким секторам, но за их пределы мы выйти не можем, и никто из вас не может стать обитателем мира, который вы для нас создали.

– Но я бы хотел, чтобы это было возможно! – ядовито выпалил Сарк. – Мы бы похищали вас миллионами, заставили бы вас смотреть на руины и ужас, позволили бы вам дышать атмосферой, в которой никто не может дышать и жить, единственной атмосферой, которая есть в нашем мире. Да, я бы хотел, чтобы вы стали нашими гостями. Наша проблема стала бы проще. Но это невозможно. Есть только один способ, который нам доступен.

– Поэтому Деллу пришлось уйти. Для него не было спасения, а для нас – безопасности, если бы он остался жив. Его бы выследили, схватили, как зверя, и заставили работать против его воли. Это уже случилось в Первичном Континууме. Ничто не могло отменить этого, кроме смерти, смерти, которая спасет миллиард жизней, потому что он не произведет токсин более смертоносный, чем D. triconus.

Месть в голосе Сарка была почти осязаемой. Невольно Курт отступил от него на шаг. И на мгновение ему показалось, что он понимает этих людей вне времени.

– Что…? – отрывисто начал он. – Что я могу сделать?

– Нам нужно, чтобы вы занялись фермой Делла. Это имеет ключевое значение. Чрезвычайно важен список людей, которых он пытался изменить. Эта работа не должна быть прервана.

– Как вы можете чего-то добиться, работая только здесь? – возразил Курт. – Пока вы подавляете нашу оборону, враги вооружаются до зубов. И когда вы сделаете нас достаточно беспомощными, они нанесут удар.

– Разве я говорил, что мы были настолько ограничены? – ответил Сарк, впервые улыбаясь. – Вы не представляете, что означает свежий овощ на столе московского профессора. В Атомграде спелый помидор стоит фунт урана. Откуда мне знать? Потому что я гулял по улицам Атомграда со своим дедушкой.

– Тогда вы…

В полумраке комнаты лицо Сарка стало жестким и ожесточенным.

– Был, – поправил он. – Или мог бы быть. Нет национальностей там, где нет наций, нет политических партий там, где только голод и смерть. Преступление против будущего не является преступлением какого-либо человека или страны. Это преступление всего человечества.

Внезапно прозвучал сигнал тревоги.

– Карлсон! – напряженно воскликнул кто-то.

САРК ПОВЕРНУЛСЯ к панелям и отрегулировал управление. Загорелся небольшой экран, на котором появился мужчина с седыми волосами и властным лицом. Его острые глаза, казалось, впились прямо в Курта.

– Как все прошло? – воскликнул Сарк. – Произошел ли сдвиг Первичного Континуума так, как ожидалось?

– Нет! Он все еще не вычисляется. Ничего хорошего. Война все еще продолжается. Континуум – полный ад.

– Я должен был догадаться, – в смятении сказал Сарк. – Я должен был дозвониться до тебя.

– В чем дело? Ты знаешь, в чем дело?

– Джонсон. Доктор Кертис Джонсон. Он здесь.

ЛИЦО КАРЛСОНА исказила ярость, с губ сорвалось проклятие.

– Неудивительно, что ситуация не складывается с ним вне Первичного Континуума. Как он оказался с вами?

– Его послал Делл. Делл умер слишком быстро. У него не было времени проинструктировать Джонсона. Я сказал ему, чего мы от него хотим.

– Вы все поняли? – резко, почти гневно, спросил Карлсон у Курта.

Курт медленно оглядел комнату и снова посмотрел в лицо своему собеседнику. Понял ли? Если они отправят его обратно, позволят ему вернуться, сможет ли он когда-нибудь быть уверен, что он не стал свидетелем кошмара в этом призрачном мире снов?

Да, он мог быть уверен. Он видел разрушенный город таким, каким, как он знал, он мог бы быть, – и был бы, если кто-то не помешает этому. Он видел линию на дисплее, настроенную на крошечный приток Первичного Континуума, которая была жизнью доктора Делла, видел, как она остановилась, умерев, как и Делл.