Камень преткновения - страница 13

— Как вам нравятся картины? — спросил, подходя, граф.

— Очень нравятся, — срывающимся голосом ответила Клаудия, сердясь на себя за волнение.

То, что ее принимает в своем роскошном дворце самый богатый венецианец, еще не повод для дрожи в коленях. Что это с ней?

— Филиппо, ты не будешь против, если я вас оставлю? — спросила его сестра.

— Ну разумеется! — Граф проводил ее до дверей. И, когда она скрылась за ними, подошел к камину. В камине, несмотря на время года, пылали поленья.

— Я представляла себе, что в таких палатах всегда царит прохлада, — сказала Клаудия.

— У нас прекрасное центральное отопление, — пояснил граф, — но когда живешь в Венеции, приходится считаться с повышенной влажностью. Наверное, в моей следующей жизни я буду уткой.

— Лебедем! — невольно вырвалось у Клаудии. Она покраснела, заметив его улыбку.

— Спасибо за комплимент, мисс Рейберн. Хотя я считаю, что утки более благодушные существа, а лебеди часто кусают руку, которая их кормит.

— Вы и кусать будете царственно!

Он от души рассмеялся:

— По крайней мере, мой крик вы уже знаете.

Теперь уже и она не могла сдержать смеха. Он удовлетворенно склонил голову. Когда он подсел к ней ближе, ее снова пронизала непонятная дрожь.

— Спасибо, что пригласили меня на ленч, — выдавила Клаудия, когда молчание уже затянулось.

— Но я ведь обещал.

— Да, но когда… Я имею в виду… я удивлена, что вы об этом вспомнили, — запинаясь, проговорила Клаудия.

— Не могу себе представить мужчину, который дал бы вам обещание и забыл о нем.

— Прошу вас, граф, не надо так шутить со мной! — Она вскочила.

Граф остался недвижим, закинув ногу на ногу и удобно положив голову на спинку дивана.

— И не пытаюсь, мисс Рейберн. Просто констатирую факт. С такой очаровательной юной дамой, чистой и холодной, как воды в канале…

— Холодной и прозрачной? — вопросительно поправила она.

— Обманчиво тихой и глубокой… — продолжал граф.

— Это комплимент? — перебила Клаудия.

— Повторяю, я только констатирую факты. — Он вдруг вскочил. — Пойдемте же, вы хотели осмотреть коллекцию!

Не заботясь о том, следует ли она за ним, он направился к дальней двери в стене, оттуда в новый вестибюль и далее в библиотеку. Массивная мебель красного дерева, обтянутые кожей кресла и бесчисленные стеллажи с книгами предстали ее взору. Посреди библиотеки стояли те самые четыре стола под охраной людей в темно-синих костюмах.

Граф жестом отпустил их и, когда за ними закрылись двери, поднял крышку сейфа и подозвал Клаудию.

— Можете любое взять в руки и рассмотреть.

Клаудия энергично замотала головой, но не могла устоять перед искушением и одно за другим, стала подносить сокровища к свету. Когда подошла очередь «Розы Розетти», у нее не хватило мужества коснуться ее, и она взяла брошь с изумрудом, лежащую рядом.

— Нравится? — спросил граф.

— Люблю изумруды.

— Они вам не подходят. Изумруды и бриллианты слишком грубы для вас. Вы должны носить жемчуг. Розовый.

— Кажется, вы знаете все обо всем, — заметила Клаудия, рассматривая брошь.

— Что касается вас, несомненно. — Он придвинулся ближе. — К примеру, ваше платье. Оно недорогое, но выбрано с поразительным вкусом.

Он говорил так искренне, что грех было на него сердиться.

— Большинству женщин не понравился бы ваш комплимент, — тем не менее возразила она.

— Большинству женщин я бы и не сделал подобного комплимента, — парировал он.

Снова последнее слово осталось за ним! Клаудия перевела взгляд на брошь, которую держала в руках:

— Застежка сломана и оправа ослабла. Когда вы просматривали коллекцию в последний раз?

— Уж и не упомню когда. Если украшения пребывают в своих футлярах без употребления, какой смысл заботиться об их исправности застежек?

— Какая жалость! Камни лишь тогда просыпаются к жизни, когда их носят.

— Согласен. Но только прекрасная женщина может раскрыть всю их силу! — Он взял изумруд из ее рук, и от его прикосновения ее сердце снова бешено заколотилось.

— Не верю, чтобы вы не знали женщины, которая была бы достойна носить эти камни! — Она отвернулась.

— О, я знаю множество прекрасных дам, которые заложили бы душу дьяволу, лишь бы надеть что-то из этой коллекции. Но так уж повелось от предков, что право носить эти драгоценности имеют только члены семьи. На сегодняшний день это моя сестра и моя племянница.