Камень в руке - страница 19

Следующая связка тоже была за мной — я пропустил удар противника над собой, распрямился подобно струне, и неприятель с трудом смог удержаться на ногах. Но, тут же, перекрутившись, он ударил меня локтем в лицо и, не останавливаясь, нанес круговой удар ногой. Мои ноги оторвались от причала. И пока летел, переворачиваясь в воздухе, я ни о чем не думал.

Но холодная вода мигом привела меня в чувство. «Вода! — первая мысль, посетившая меня, — не стоячая, ведь здесь — море. А это значит, что мне конец» — думал я. В ушах звенело, перед глазами плыли огненные круги. Я беспомощно плескался в море, звал на помощь, но умирать не собирался. Я держался так около минуты.

Кто-то схватил за шею, и сильные руки выхватили меня из ледяного плена. Я услышал знакомый голос:

— Здравствуйте, господин Врасков. Вам придется ответить на несколько наших вопросов.

Меня держали два человека, еще один — стоял против меня. Это был майор Аркадий Зеленкин. Двух других я не знал, но, впрочем, это было не важно. Коричневые плащи и черные шляпы с короткими полями говорили за них.

Служба Внутреннего Контроля. Зеленкин возглавлял управление в нашем городе. Они — не чародеи, но мы привыкли относиться к этим людям с уважением и даже некоторым, я бы сказал, страхом. Они — наблюдатели со стороны непосвященных. Наш поводок в руках у мира. Они используют разнообразные виды оружия и амуниции, от которых не защититься магией. До изобретения огнестрельного оружия они еще были не столь опасны. Но с изобретением оного, у них появились и пули из особых сплавов, игнорирующие защитные заклятья.

Правда, чисто теоретически, небольшой отряд из нескольких сведущих в боевой магии чародеев, вполне может за одну ночь уничтожить всех сотрудников СВК в каком-нибудь мегаполисе, однако они сами редко идут грудью на амбразуру, предпочитая манипулировать чародеями, используя разногласия между кабалами. Благо, сейчас их полномочия четко регламентированы Договором, и теперь они, в основном, гоняют Ковен в разных городах и странах. Тем не менее, дела вроде нынешнего — как раз по их части.

— Люди умирают, господин Врасков. — Иронично произнес остроносый Зеленкин, глядя на меня сквозь стекла круглых очков.

— Все там будем. — В том же тоне ответил я и криво усмехнулся. Лицо майора резко посерьезнело, он внезапно застыл на секунду и, спустя миг, обрушил на мой живот удар кулака. Я обмяк, но упасть мне не дали.

— Я повторяю: преступления совершил чародей. И нам не известен никто в городе…

— Если не известен, то это еще не значит… — Второй удар я получил в челюсть.

— Не перебивай! — Рявкнул векист. — Так вот, назови нам хоть одного чародея в городе, кто был бы способен на такое. Кроме… того, что сейчас стоит передо мной.

— Слушай, может быть, это «гастролер»… может — проделки Ковена, а может — вообще что-то из Иного. Я к этому не имею абсолютно никакого отношения. На меня самого, только что, напали! — Выложил я свой последний «козырь».

— Именно поэтому ты еще дышишь.

— В вампиров, я так понял, вы не верите? — поинтересовался я.

— Ну мы же не полные идиоты. — Рассмеялся Зеленкин, и, вслед за ним, рассмеялись два других векиста. Дрессированные обезьянки.

— Понятно. Отвертеться не получится…

— Вертеться бесполезно. Убийство совершил чародей. Это и дураку понятно. Вопрос лишь в том, как его зовут.

— Как на счет Антония Литова?

— Вот они, чародеи, вы даже не знаете, что такое дружба. Только пригрозишь — сдаете друг друга с потрохами, лишь бы свои шкуры спасти.

— Я делаю это не из-за страха, а потому что хочу остановить убийства.

— Надо же… — майор демонстративно вздохнул.

— У большинства чародеев нет высоких моральных принципов. У меня — есть. Так что там с Литовым?

— Чист как стеклышко. Не забывай, что он — соглядатай. Если бы он был виновен, то это было бы уже известно всем кабалам Пакта.

— Не забывайте так же, что он — МОЙ соглядатай, а значит, если бы убийцей был я, то это тоже было бы известно всем кабалам Пакта. От него же.

Тут следует сделать небольшое отступление. Когда мне было семнадцать лет, два чародея пытались заставить меня служить своим целям. Когда я отказался — попытались убить. И, наверняка, убили бы, если бы мне не помог их бывший заклятый враг, который, на тот момент, был их пленником. Джозеф. Они погибли, но репутация мерзавцев была столь безупречной, что мало кто верил в их заговор.