Каменка - страница 13

Сев на край дивана, Володаров осмотрелся. Он плохо помнил большую часть вечера, только смутные обрывки разговора о том, что в Каменке много суеверий и нет телефона. А потому интерьер комнаты, в которой он ночевал, оказался для него новостью. Хорошей новостью. Не такой, в которой диктор с серьезным и очень озабоченным видом рассказывает, как в селе Каменка был пойман серийный убийца, заманивавший в свой дом невинных участковых, и стрелявший в них из двустволки, пока те спят. Это больше походило на позитивный репортаж про провинциального гения-самоучку, живущего в плохих условиях, но не теряющего присутствие духа.

Комната, в которой провел беспокойную ночь Володаров, находилась прямо напротив кухни. Но в отличие от нее, совершенно не походила на сарай. Здесь было чисто и светло. Солнце уже встало и свет, проникая через небольшие окошки, отражался от побеленных от пола и до самого потолка стен, создавая иллюзию просторности. Мебели в комнате было не много. Только диван, пара стареньких стульев с резными спинками, и тяжелый на вид шкаф, забитый книгами.

Володаров поднялся и подошел к шкафу, чтобы рассмотреть его содержимое. Ему хотелось немного больше узнать о Валерии Молчане, но спрашивать в открытую он пока не хотел. А библиотека человека, как-никак, отражение его души. После недолгого изучения Володаров пришел к выводу, что голова Каменки (если он им действительно является) очень разносторонняя и любопытная личность. Большая часть книг была посвящена различным вопросам, связанным с ветеринарией, что само по себе логично, но остальные же оказались весьма разношерстными. Складывалось впечатление, что Молчану было попросту все равно, что читать. На одной полке могли соседствовать огородный справочник и «Мастер и Маргарита», руководство по эксплуатации ВАЗ 2101 и учебник анатомии.

Не заметив в расстановке книг никакой закономерности, как и порядка в целом, Володаров громко прокашлялся, пожалев о том, что вчера вечером сорвался и закурил. Два месяца насмарку. Он попробовал утешить себя тем, что это единичный случай, с каждым может случиться, но это не помогло. Внутренний скептик моментально включился в дело, заявив, что обычно сельской мужик – курящий мужик, а значит искушений и поводов каждый день будет хоть отбавляй. В таких условиях ни о каком единичном случае и речи быть не может. Совсем скоро этот единичный станет двоичным, троичным, а там и до постоянства не далеко.

– С добрым утром, – раздался голос Молчана.

Володаров невольно вздрогнул. Он часто, задумываясь, уходил в себя, забывая о внешнем мире, и когда его туда с силой возвращали, вздрагивал, напрягался будто шланг, в который резко подали воду.

– Ага, – ответил он, повернувшись к двери.

– Почитать себе ищешь? – Молчан показал пальцем на шкаф.

– Да нет, так, любопытствую. А откуда у вас столько разных книг, если не секрет?

– Нет, Геннадий Павлович. У меня от родной милиции секретов нет. Украл я их, – он замер на секунду, наслаждаясь меняющимся выражением лица Володарова, а затем раскатисто рассмеялся. – Да ты не напрягайся понапрасну. Это я так, для громкого словца. Из библиотеки школьной себе забрал на передержку. Школа-то у нас еще в… – он задумался, – дай бог памяти, в семьдесят седьмом закрылась. Ага, точно. В семьдесят седьмом. Ровно через год после того, как село бесперспективным признали. Ну, поначалу здание просто закрыли. Законсервировали, так сказать. А потом забыли, что оно вообще было. Так и стояло порожняком года три – четыре, гнило, пока Никитин там Лешку Сирого с дружком не поймал. Молодежь на водку воровала понемногу. В основном металл тащили, проводку из стен выдирали, да все, что к полу не прибито. Ну им Никитин тогда нагоняй устроил… А я, как узнал, так решил сам посмотреть, чего они там устроили. Угадай, что?

– Что? – как и положено переспросил Володаров.

– Ни одной книги из библиотеки не сперли. Двери, конечно, взломали, но книжки не тронули. Водка, наверное, им интересней была… Вот я себе часть и решил забрать. Для сохранности. Нет, ну а чего? Хуже никому не стало. Про них все равно никто не вспоминал. А я почитываю, просвещаюсь, – Молчан широко улыбнулся, показав желтые от старости и никотина зубы. – Ну ладно, заговорил ты меня совсем, Геннадий Павлович. Язык у тебя без костей. Я чего пришел? Там завтрак готов уже минут десять как. Поди остыло все давно. Жрать пошли.