Каменные скрижали - страница 10

Доктор Капур в белом тюрбане, ловко протискиваясь через толпу, обменивался поклонами, складывая ладони перед грудью в индийском приветствии. Он схватил Тереи за рукав.

— Вы ищете невесту? — спросил доктор доверительно. — Так вот она, перед вами!

Отгороженная красным канатом, Грейс ходила вокруг столов, на которых были разложены подарки; из открытых футляров поблескивали золотые цепи и дорогие броши, семейные драгоценности и дары раджи, тем более щедрые, что они оставались его собственностью. Стол охраняли, скрестив на груди руки, двое рослых, бородатых слуг.

Грейс плыла в белом кружевном платье, словно погруженная в пену; глубокое декольте почти открывало грудь, казалось, что бретельки сползут, и она окажется обнаженной до пояса, бесстыдная, вызывающе красивая. Когда Тереи подошел с извинениями за свой скромный подарок, она как раз показывала цепочку с медальоном, украшенным жемчугом, вызвав возгласы восхищения собравшихся вокруг нее подруг.

— Что тебе подарили? Посмотри прямо сейчас, — просили они птичьими голосами, напирая на красный канат ограждения.

Ему была приятна детская поспешность, с которой Грейс сдирала ленты и вынимала подбоченившегося усатого крестьянина. Тот с тупым самодовольством смотрел на разложенные драгоценности.

— Неужели ты помнил, что он мне понравился? Что это за божок? Какое счастье он мне принесет?

— Возница. Мне его дал друг, чтобы он меня целым и невредимым привез обратно домой и чтобы он напоминал мне о нашей степи.

— Ох, это хорошо, — обрадованная чем-то только для нее понятным, она поставила кувшин в центр стола — над драгоценностями и неожиданно оказалось, что эта желто-черная фигурка более важна, чем вся ювелирная выставка. — Иштван, — оправдывалась девушка, — мне еще какое-то время придется побыть в этом зоопарке, а мне так хочется что-нибудь выпить. Я послала Маргит за алкоголем, но она куда-то пропала. А слуги ходят где-то вокруг. Будь добр, принеси двойной виски.

Только тут он заметил, что вид у нее усталый, а под глазами темные круги от недосыпания.

— Нелегко мне, — шепнула она доверительно, положив ему руку на ладонь. Девушка говорила так, словно стайка подружек уже не имела значения, словно они остались одни, сойдя с лошадей на опустевшем пастбище. Тереи хотел ее утешить, сказать несколько добрых, простых слов, но чувствовал только горечь: я здесь чужой, уеду из этой страны, поэтому она так откровенна, со мной можно не считаться, наверняка она точно так, же жаловалась, бы, поглаживая голову лошади.

— Ну, наконец-то ты пришла, — крикнула радостно Грейс. Худенькая, рыжеволосая девушка в зеленоватом, простом, как туника, платье, сколотом на плече большой пряжкой с бирюзой, шла к ним, держа в руках высокие бокалы. Грейс, не колеблясь, забрала у нее оба и один вручила Иштвану.

Глядя на влажные, припухшие губы невесты, пьющей с жадностью, он осушил бокал. Щиплющее горло виски и пузырьки газа приятно освежали.

Иштван мысленно пожелал ей счастья, но не того, которое сегодня вечером начиналось свадебным обрядом. Каким-то образом в это счастье он включал и себя, столько же невинно, как кошки в поисках солнечных лучей любящие подремать летним днем на подоконнике. В нем была ленивая нежность и к ней, и к себе самому.

Шум разговоров действовал успокаивающе, толпа гостей неожиданно стала несущественным фоном желанной встречи.

— Грейс, — сказал он вполголоса, — думай иногда обо мне.

— Нет, — покачала головой девушка, — ни за что. Заметив, что Иштван рассердился, она погладила его руку.

— Неужели ты хочешь, чтобы я страдала? Этот брак как железные ворота, им стоит только захлопнуться… Грейс говорила торопливо, словно в чем-то себя убеждая.

Неожиданно она сжала кончики его пальцев, вонзила в них ногти.

— Но завтра ты здесь тоже будешь. И послезавтра… Ах, если бы я могла тебе приказать: или ты отсюда уезжай, или умри… Не могу. Мне очень нелегко сегодня, Иштван, хотя я всем улыбаюсь. С удовольствием напилась бы, но здесь не Лондон, неудобно.

Рыжеволосая девушка, которая стояла возле них, немного заслоняя Грейс и Иштвана от любопытных взглядов, повернула голову, понимая, что между этими людьми происходит что-то особенное; спокойным движением она забрала у них пустые бокалы, подчеркивая тем самым свою служебную роль.