Каменный принц - страница 29
Как говорил ее брат Эрик: “Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе”.
Джорлан, конечно, не был ее врагом, но он был в шаге от того, чтобы попасть в ее черный список. Он не старался забраться в ее постель, однако блестяще замаскировал приглашение: “Присоединяйся ко мне”.
Если он хоть на минуту подумал, что она рассматривала его предложение, то очень скоро он поймет, что его эрекция — это последнее, о чем она станет думать. Ну, или почти последнее. Хорошо, она не могла перестать думать о его чертовой штуке! Он был огромным!
“Я слабоумная!” — подумала она.
— На случай, если ты обдумываешь новые варианты как бы пробраться ко мне в постель, то я собираюсь спать со слезоточивым баллончиком газа в одной руке и перечным спреем в другой.
Он усмехнулся:
— На случай, если ты передумаешь, я буду спать с пером в одной руке и с маслом для массажа в другой.
Кейти уже поняла, что ей не удастся выспаться, когда его слова все еще звучат в ее ушах. Она помассировала виски, тщетно пытаясь унять пульсирующую боль.
“Моя проблема намного больше, чем я предполагала”.
Глава 5
— Я воображаю себе все, что желал бы сделать с тобой, катиа. А ты думала о том, что желала бы сделать со мной?
О да. Да, она определенно думала об этом.
— Я представляю себе, как мои руки обхватывают твои груди и нежно сжимают их, в то же время мой язык, слегка касаясь, прокладывает дорожку от одного соска к другому.
Как и за прошедший час, хриплый голос Джорлана был низким, вкрадчивым и обольстительным, он скользил, подобно шелку, лаская ее в темноте, оставляя за собой обжигающий след. Разгоряченная Кейти лежала в кровати под толстым слоем пушистого одеяла. Однако ответственным за перегрев ее крови было вовсе не одеяло, а мужчина, растянувшийся на ее полу.
Она попыталась припомнить, почему была полна решимости противостоять Джорлану. Ведь у нее же были причины, правильно? Вот только она уже ничего не понимала и не была уверена, сколько еще продержится, прежде чем спрячет свою осторожность и трусики в ящик и уступит. Страстная атака Джорлана, которая началась задолго до того, как он с ней заговорил, стремительно разрушала всю ее оборону.
— Ты бы хотела почувствовать жар моего языка?
Чтобы удержать себя и не выпалить: «ДА!», она так плотно сжала губы, что наверняка у нее из-за этого быстрее появятся морщины. Зачем она пустила его в свою комнату? И почему, ради Бога, она все еще в постели, а не на полу с ним?
— Тихо моля меня прикоснутся к тебе между ног, ты выгнешь спину дугой, — беспощадно продолжал он, — но я не стану прикасаться к тебе там пальцами. Нет, я прочерчу дорожку из поцелуев вниз по твоему животу, затем буду пробовать тебя на вкус своим ртом, пройдусь языком влево и вправо, обведу по кругу, вызывая жар влажными касаниями.
— Ты обещал, что не будешь ничего делать!
— Я никогда не давал обещания не разговаривать или не фантазировать. А то, что я прямо сейчас представляю себе, оооочень неприлично. Ты лежишь…
Откинув на матрас баллончик слезоточивого газа и перечный спрей, которые в действительности были ни чем иным, как лаком для волос и бутылкой воды, Кейти приложила ладони к ушам, пытаясь заглушить его голос. Она захрапела, словно старик, у которого в горле застряла сирена. Не переставая думать о плитке для ванной и сушке цементного раствора, она пыталась убежать от мыслей о голых телах и мощной эрекции, способной доставить удовольствие.
“Ты никогда не даешь мне того, что я хочу», — захныкало ее тело. — “Я хочу Джорлана”.
“Заткнись!” — потребовал разум. — “От тебя уже и так достаточно проблем”.
Плитка. Раствор. Плитка. Раствор. Заглушив голос Джорлана и представив в уме картинку сохнущей плитки на цементном растворе, медленно, очень медленно ее чересчур чувствительные нервы пришли в норму. Покалывание от предвкушения ласки исчезло.
Когда Кейти почувствовала, что прошло уже достаточно много времени, она перестала храпеть и отняла руки от ушей.
Ее поприветствовала благословенная тишина.
Затем, будто он чутко настроился уловить любое ее движение, каждую ее эмоцию, каждую мысль, Джорлан сказал: