Камертон Дажбога - страница 8
Взгляд Гориора темнел, наливался глубиной безмерности. Лучисто-голубое тело замерло, начало таять, охватывая кручи Витаполиса, просторы Небесного Днепра, звездную Обитель, неизмеримые сферы. Глэдис со страхом чувствовала, как его сущность перерастала все мыслимые масштабы Бытия, паря в таких безднах, откуда даже Духу тяжело возвращаться. Но, как всегда, она знала, что так надо, что от его полетов и ее мудрого ожидания зависит судьба Миров и мириадов живых существ.
Сознание Григора кружилась в вихре загадочного временного урагана. Казалось, что разум состоял из тысяч и тысяч мерцающих элементов, как фасеточный глаз бабочки или другого насекомого. И каждый кристаллик восприятия реальности видел свой отдельный поток событий. Дух жаждал объединить все эти ручейки в общее русло, потому что психическая раздробленность вызывала терзания, боль, томление души. Сознание хотело знать — кто же оно на самом деле? Григор Бова, странный криминалист семидесятых годов двадцатого века, родившийся на Украине на планете Земля; или Космоследователь таинственной сферы Ара с мифическим именем Меркурий? А может, верный побратим знаменитого запорожского колдуна и гетмана Байды-Вишневецкого? Как его звали тогда? Огневик… Странное магическое имя… А вот он скачет на лошади рядом с легендарным Спартаком… Ему четырнадцать лет, захвачен римскими легионерами в Македонии, восставшие гладиаторы освободили его из рабства, и он готов умереть за своего вождя — могучего голубоглазого великана. А вот он идет по заболоченной тропе между вековых деревьев, под ногами хлюпает вода, в руке копье, на плечи накинута шкура медведя. Григор наблюдает за своими ногами: они мускулистые, волосатые, неутомимые. И такие же спутники вождя — сильные, крепкие, звероподобные воины, готовые в любой момент к схватке, бою и смерти, когда этого потребует судьба родного племени. Как его зовут? Гур… Гур его имя. Даже противники говорят эти звуки с уважением и страхом. А вот Григор летит верхом на гигантской птице. Внизу проплывают буйные пейзажи — вековые леса, прозрачные озера, реки, горы. Это уже, наверное, чистый сон, бред. Такого не может быть — полет на спине титанического аиста. Птица умная, она поворачивает к седоку голову, будто спрашивая совета. Удивительно, но у Григора ощущение абсолютной реальности. Но не у Григора, а у Рияма. Его называют Риям. Он сын и наследник Властелина…, кого? Тает имя, расплывается, словно утренний туман под солнцем.
Из бездны появляются притягивающие черные глаза Аримана, пронизывают душу, потрясают сознание. Слышен иронический смех.
— Ну что, Меркурий? Кто из нас владеет нитями причинности? Я или Корсар? Вы, наивные Космократоры, считали, что можно легкомысленно менять императив Закона, будто бы роль в спектакле. Эмоции уместны при интимных объятиях. Ты раньше знал об этом, мой бывший детектив! Куда же делась твоя знаменитая мудрость? Кто ты теперь? Кукла в руках деспотичного общества, не знающего пощады. Вы сами помогли мне, запутавшись во временной паутине. Я уже, признаться, начал волноваться, потому что магнит Единства вел всех Космократоров вместе. Но теперь — моя победа.
— Еще не осень, Ариман! — уныло отвечает Григор. — Зерна прорастают, кто гарантирует, какой урожай вырастет на поле истории?
— Я хозяин земной нивы, — гордо говорит Ариман. — Ваши надежды на Корсара бесполезны. Кто он для Земли? Легенда, призрак. Кто идет за ним? Как его имя? Где его называют Буддой, где Кетцалькоатлем, где Осирисом, где Христом, а то и Люцифером! Ха-ха-ха! Он рассеянный, размазанный в ноосфере Мира, вроде отражения солнца на взволнованной воде. Попробуй успокоить море, чтобы узреть цельный образ Светила. Сможешь?