Каникулы Эрика, или Портрет для вампирёныша - страница 16

Меня осенило. Недолго думая, я выхватил открывшуюся бутылку и со всей силы запустил ею в бронзовое солнце. Раздался громкий набатный звон. Чудом не разбившаяся посудина срикошетила в траву. Каркофф от неожиданности чуть не перевернул свою ступу. С победным криком он во весь опор помчался на звук:

— Попался, некромант!

Я бросился в противоположную сторону. Если мой план сработал, у Марка появилось несколько лишних секунд, чтоб успеть перебраться в более безопасное место.

— Стой негодяй! — яростно заорал Каркофф в ночь. — Стой или зачарую!

Сторож наобум метнул слабенькую молнию. Заряд с треском ударил в землю и поджёг кучку сухой хвои. Пламя весело взметнулось ввысь. Каркофф разразился потоком непечатной брани и начал торопливое снижение.

Теперь я мог почти не прятаться. Оставив незадачливого громовержца прыгать по траве и затаптывать огонь, я поспешил на поиски Марка.

Найти его оказалось удручающе просто. Оставленный один на ночном кладбище, он совсем потерял голову от страха. Дрожа всем телом и едва сдерживая слёзы, Марк напролом продирался к выходу через кусты с неукротимостью раненого медведя.

Моё появление вызвало у него внезапный прилив дружественных чувств.

— Наконец-то! — радостно выкрикнул он. — Где тебя столько носило?!

Обрадованный мальчишка так вцепился в мою руку, что я зашипел от боли. Весь оставшийся до городской дороги путь Марк не выпускал мой рукав и изо всех сил старался не отставать. Преследования за нами больше не было.

Отдышаться мы остановились лишь у оврага, далеко по другую сторону кладбищенского забора. До самого своего дома Марк не переставал сокрушаться по поводу утраты книги. Я сначала пытался его утешать, однако вскоре это занятие бросил. Когда опасности остались позади, мальчишка явно наслаждался выпавшим на нашу долю приключением и поносил мерзопакостного сторожа скорее для порядка.

Меня же куда больше волновало предстоящее возвращение в замок. Мало того, что мою отлучку скорее всего заметили, так я ещё и отчаянно благоухал медовой настойкой.

Озарённые луной, мы с Марком медленно брели по безлюдной улочке, а за нами с мерзким жужжанием вился целый шлейф мошек, мух и ночных бабочек.

Сидящий в кресле отец отложил стопку писем в сторону.

— Опять ничего! — недовольно проговорил он. — Мне кажется, это уже выглядит неприлично!

Отвечать ему никто не стал. Няня по своему обыкновению деликатно смолчала. Мама была слишком увлечена новым заграничным романом. Я же расположился прямо посреди гостиной на основательно побитой молью медвежьей шкуре и третий вечер кряду собирал из вороха деталей модель дирижабля.

Отец кашлянул. Наш ответ, а точнее отсутствие такового, его явно не удовлетворил.

— Может стоит написать кому-то другому? — папа требовательно посмотрел на мать.

Та со вздохом опустила книгу.

— Дорогой, — подчёркнуто сдержанно отозвалась она, — наберись терпения. Прошло ещё только три дня.

Папа презрительно фыркнул. Я украдкой улыбнулся. Загадочный, не отвечающий на письма полковник, с каждым днём нравился мне всё больше.

Вопреки ожиданиям, недавняя вылазка на пустырь закончилась для нас с Марком почти безнаказанно. По какой-то неведомой причине Каркофф не стал поднимать скандал, так что, получив лёгкий нагоняй от родителей, мы оба были снова готовы к подвигам и вовсю строили планы на будущее.

Однако, как оказалось, последствия некромантической авантюры были куда более серьёзными. Дотошный господин Дорнер на досуге обдумал поведение своего сына и решил, что тот теряет слишком много времени зря. Когда в конце лета Марк показал мне новенькую, только от портного, гимназическую форму, я почувствовал, как моё сердце начинает сползать куда-то в селезёнку.

Увы, своей гимназии в нашем городке не было. Это означало, что осенью Марк уезжает, а с его отъездом я лишаюсь своего последнего и лучшего друга детства. С местной мелюзгой мне было скучно. Детям постарше было скучно со мной.

Что же касается родителей, то куда-то отсылать своё единственное чадо они не помышляли. От мысли, что я могу куда-то уехать, мама приходила в ужас. Отец же, узнав о решении Дорнеров, принялся искать для меня домашнего учителя.