Каникулы в Бракьенском поместье - страница 11
- И ты не пришел ей на помощь?! - Робер слушает, впившись пальцами в подлокотники кресла.
Я слышу, как Жежен вздыхает.
- Прошло десять минут, и я спустился все-таки. Дядя был один. Собравшись с духом, я спросил его о девушке. Дядя ответил, что гостье сделалось дурно, и она ушла.
У меня было гадко на душе. Я вернулся к себе и долго сидел, не зажигая свечей. Около полуночи в саду за окном послышались какие-то звуки. Я выглянул: Феликс копал яму в темноте, под дождем. Позади него на земле лежала... я сразу узнал ее светлый плащ... та девушка, Робер! - Жежен надолго умолкает, потом продолжает потухшим голосом. - Плохо помню, что со мной было дальше. Я ринулся вниз... Мне хотелось бежать отсюда - в лес, не разбирая дороги. Видимо, я споткнулся на лестнице, упал и потерял сознание. Очнулся утром в постели. Ни дяди, ни Феликса в доме не было. Я наспех собрался, вскочил на коня и уехал, ни с кем не прощаясь. - Он переводит дыхание. - С тех пор я только однажды возвращался в поместье.
Робер кивает.
- Знаю. Когда дядя умер.
- Да, верно... Месяц спустя дядю хватил удар. Служанка нашла его утром - он сидел, откинувшись в кресле, и смотрел неподвижным, мертвым взглядом на потухший фонарь.
Жежен наконец садится, словно напряжение, а вместе с ним и жизненные силы, разом покинули его. Тихо, словно сам себе, говорит:
- Панихида закончилась быстро, однако уже стемнело. Я потребовал, чтобы мне приготовили экипаж. Не хотел оставаться здесь на ночь... В последний раз оглянулся на окна поместья. Ты скажешь, что я сошел с ума, но в окне спальни... моей спальни... я увидел девушку в белом. Я сразу узнал ее...
- Ты поднялся к ней наверх? - Взволновано спрашивает Робер.
- Что?.. - Видимо, вопрос поразил Жежена до глубины души. - Господи, нет! Зачем? Что бы я сказал ей? ...Нет, я уехал. И постарался обо всем забыть. Если бы не бумаги, необходимые для продажи поместья, я больше никогда не появился бы здесь. - Он с тоской обводит взглядом комнату. - А теперь... всему конец.
- Но почему же?
Жежен ударяет кулаком о подлокотник кресла.
- В моем саду найдут труп! Как ты думаешь, кого полиция заподозрит первым?
- Думаешь, надо обратиться в полицию? - В голосе Робера слышно сомнение.
- А как иначе? Феликс не оставит меня в покое, я знаю. - Жежен опускает голову. - Робер, я так устал бояться...
Робер встает, подходит к нему, кладет руку на плечо. В сгустившейся тьме только огонь в камине освещает их неподвижные фигуры.
Робер первым сбрасывает оцепенение.
- Послушай, Жежен, что, если ты найдешь могилу... случайно?
Жежен непонимающе смотрит на него.
- Как это - случайно?
- Предположим, ты догадываешься, что дядя что-то спрятал в саду. Нанимаешь крестьян, чтобы они выкопали яму в указанном месте...
- Но зачем? Что это мне даст?
- А то, что только безумец, - Робер сопровождает речь выразительным жестом, - будет выкапывать жертву на глазах у всей деревни.
Жежен медленно кивает.
- Да, это надежда... хоть и слабая. Они увидят, что я и впрямь ничего не знаю. А когда выяснится, что на самом деле находится в саду... мы позовем полицию и священника.
- Священника?
Жежен зябко поводит плечами.
- Чтобы душа девушки успокоилась.
Снова продолжительное молчание. Робер смотрит в мою сторону, но в темноте я не могу разглядеть выражение его лица.
***
- Только скажи, и я не дам им тебя забрать.
Ночь. Перегораживающие комнату занавески раздвинуты, я устроилась (насколько это для меня возможно) на кровати, Робер - в кресле. Фонарь он держит в руках.
- Кому ты не дашь меня забрать?
- Всем! - Робер категоричен. - Священнику и тем, кто уводит души на небеса.
Устало отмахиваюсь.
- Ты поможешь мне остаться здесь, а дальше что? Я должна буду провести вечность в этой комнате, а мое пробуждение будет зависеть от того, зажжет ли служанка старый фонарь?
- Постой... - Лицо Робера словно озаряется светом. - Фонарь! Что, если мы попробуем вынести его из комнаты? Может быть, у тебя получится выйти вместе с ним? - Он встает, вглядывается мне в лицо. - Не бойся... Просто дай мне руку.