Каньон убийств - страница 9

Харли подняла руки:

— Я тебя понимаю. — Наклонила голову набок. — Давай прекратим перепалку. А? Попьем пивка, потанцуем, сыграем в покер. Мне до чертиков надоело быть стервой.

Я чуть было не рассмеялась. Мы дружили с Харли многие годы, и ее импульсивность всегда приятно удивляла меня.

— Девочка, я никогда не устану смотреть, как ты крутишься на этом пятачке. Но только не сегодня.

Она вздохнула:

— Да, думаю, ты права. — Она помолчала. — Так что, слухи верны?

— Вранье. Преступный сговор с целью извратить истину.

— Говорят, ты выходишь замуж?

— Я эти разговоры тоже слышала.

На ее губах появилась усмешка.

— Счастливчик он.

— Куда уж там.

Она махнула рукой и ушла. Джесси, ожидая меня у машины, смотрел, как мимо движется автомобильный поток. Взгляд у него был хищный.

Я погладила его по шее:

— Хочешь, я поеду с тобой домой?

Он отрицательно покачал головой:

— Я должен сообщить Адаму.

По тону, которым это было сказано, я поняла, что он скорее утопится, чем согласится на мое предложение.

— А аккомпанемент тебе нужен?

— Да. Я буду вести мелодию, а ты подпевай. Исполним вместе дурацкую песню. «Твоего брата смерть и его убийцы старый блюз».

— Три года и три недели… Брэнд опоздал на очередную годовщину ДТП.

Адам Сандоваль, босой, в расстегнутой белой льняной рубашке и брюках цвета хаки, висевших на нем мешком, стоял у окна и смотрел на улицу. Он жил в Месе, поселке на склоне горы, обращенном к морю. Заходящее солнце бросало на водную гладь красные блики.

— Но он приехал, надо полагать, не для того, чтобы возложить венок на могилу Исаака. Что привело его сюда?

— Деньги, — ответила я.

— Нет, — возразил Адам. — Деньги у него наверняка есть. Тут нечто другое.

Адам повернулся к нам, и я увидела у него на груди распятие.

— Наглый подонок. Показаться на общественном мероприятии, словно ничего не случилось, словно три года пребывания на каком-то пляже смыли с него вонищу омерзительного преступления, которое он совершил! — процедил Адам.

У него было морщинистое лицо и печальные глаза. Тоска по брату с годами ослабла, но не исчезла.

— Это отвратительно, — сказал он.

— Но полезно, — улыбнулся Джесси. — Попытка встретиться с людьми из «Мако» поможет его поймать.

— Если ты веришь в это, то почему выглядишь так, словно тебя пыльным мешком из-за угла ударили? — поинтересовался Адам.

Джесси вздохнул.

— Потому что он вступил в дурацкую перепалку с Кенни Руденски, — пояснила я.

Адам удивился:

— А это уже удар ниже пояса.

— Конечно, — подтвердила я. — На его визитной карточке значится: «Плевать я на вас хотел».

Адам одарил Джесси сардонической улыбкой.

— Он тебе в глаза смотрел?

— Он не может. У него врожденное физическое препятствие.

Адам отошел от окна и, пожав плечами, проследовал в другой конец комнаты к книжным полкам, заставленным произведениями Ладлума, Тони Хиллермана, Фомы Аквинского и собранием лекций Ричарда Фенмана. Все помещение пропахло чем-то вроде зеленого перца. Адам, физик с ученой степенью, занимался научной работой в университете.

— Пусть Брэнд проявляет наглость, — сказал Джесси. — Это ничего не значит, потому что никто в городе не подойдет к нему настолько близко, чтобы ткнуть в бок тростью. Именно поэтому он стоял у галереи как попрошайка.

— Или как упорный преследователь, — уточнил Адам. — Что-то ему нужно, нужно до чрезвычайности.

Он стоял у книжной полки и задумчиво рассматривал фотографию размером восемь на десять дюймов в рамке из сплава олова со свинцом.

На фотографии были изображены он, Исаак и Джесси — «нечестивая троица», по их собственному определению. Фотография была сделана во время чемпионата по плаванию Национальной студенческой спортивной ассоциации сразу же после того, как они одержали победу. Выглядели победители великолепно, а восторженный Адам даже глуповато. Исаак показывал фотографу указательный палец, означавший, что они первые. Он был человеком настолько необузданным, таким неистовым в воде, что друзья прозвали его стиральной машиной. Позднее он вытатуировал у себя на лодыжке время, которое они показали на чемпионате.

Джесси, также пребывавший в полном экстазе, обнимал Сандоваля за плечи. Волосы у него от хлорированной воды имели золотистый оттенок, тело излучало могучую энергию. Именно так он и выглядел, когда я впервые его увидела, когда его голубые глаза и атлетическое изящество чуть ли не сшибли меня с ног и я была сама поражена овладевшим мной вожделением.