Капер - страница 7
— Разрешите? — проходя в дверь, спросил я.
— Да-да, конечно. Вы же на тестирование?! — спросил мужчина в белом халате.
Мужчина это сильно сказано, молодой человек лет так 27, максимум, 30. Простые черты лица, темные волосы, типичный ботан.
— Это смотря какое тестирование, а то на медицинское я не согласен, даже за деньги — ответил Артур.
— Что вы, ничего такого медицинского, т. е. оно, конечно, некоторым образом медицинское, но никто не будет тыкать в вас иголки или заставлять глотать какие-либо таблетки. Ведь вы же проходили энцефалограмму головного мозга или томографию?! Так и здесь нечто подобное будет, мы прикрепим вам на голову датчики и попросим посидеть минут тридцать неподвижно. Вот и всё тестирование, за это вы получите тысячу рублей — проговорил доктор (в белом халате, разбирается в медицине, кем ему быть, как не доктором, такой штамп) почти на одном дыхании.
— Хорошо, куда садиться? — спросил я.
— Вот сюда, — указал доктор, на большое кресло, почти лежанку у правой стены. — Проходите, раздеваться не нужно. Ложитесь поудобнее, можете вспоминать таблицу умножения, это даже желательно делать.
Прошёл, лег, повошкался, чтобы было удобнее. Доктор сел рядом, взял со столика нечто подобное шлему велосипедиста, только с прицепленными проводами по всей плоскости и соединенным в пучок и уходящими другим концом в какую-то большую медицинскую дуру, что стояла за столиком, и надел мне на голову, как было нужно для теста, зафиксировал под подбородком, чтобы не сполз шлем. Повернулся к столику и стал смотреть в большой монитор не меньше 30 дюймов и время от времени нажимать в какой-то пульт с множеством кнопок и всяких лампочек, что был возле монитора.
— Теперь расслабьтесь, ни о чём не думайте, оборудование должно произвести настройку — сказал доктор и начал что-то нажимать и переключать при этом на пульте и смотря на экран.
Спустя минут так пять, доктор попросил, начать считать таблицу умножения про себя, и не шевелиться, оборудование точное и вторичная настройка будет ещё дольше происходить.
Лежать, ничего не делать, и за это ещё получать деньги, так это ж просто мечта идиота… или студента. Пролежав так минут двадцать, считая про себя таблицу, я начал кемарить, но всё же продолжать считать, но медленнее. Доктор всё что-то щелкал по пульту, смотрел на экран и начал ещё при этом бубнить: — с чем я имею дело, ведь я выдающийся нейро-учёный, точнее самый выдающийся выпускник Имперской Академии, медицинского факультета… один из первой сотни выпускников…
Снова что-то пощелкал на пульте и продолжил: — подвязался работать в таком диком месте. И ведь ничего не поделаешь, всё зафиксировано «под протокол», что обязуюсь отмучиться год в месте, указанном работодателем. Одно хорошо, платят хоть почти как в центре Содружества… техника самая допотопная, почти всё нужно делать руками…
Меня всё больше клонило в сон, я перестал повторять таблицу умножения и начал откровенно засыпать. Но доктор всё не унимался, видно устал за день сильно, хотелось выговориться, хотя бы про себя:
— Ух ты, надо же, какой интересный мозг: боковые желудочки нерезко асимметричны, D>S, не расширены, размеры в пределах возрастной нормометрии, обычной конфигурации, без перивентрикулярной инфильтрации. III-й желудочек не расширен (до 0.6 см). IV-й желудочек не расширен, не деформирован.
Как много красивых медицинских слов, они просто убаюкивают меня. Доктор продолжал:
— Да и сосуды мозга специфические: «интракраниальные сегменты позвоночных артерий асимметричны, D При последних словах, я почти заснул. — Вот и всё, молодой человек, — привёл меня в чувство доктор.