Капкан Хранителя. - страница 27

Чародейка вежливо улыбнулась.

— Приятно иметь дело со знающим человеком, — ответила она. — Все в порядке, спасибо. — Качнулась в кресле. Опираясь на подоконники, поднялась. — Если других новостей, я поеду. Спасибо за беседу. Будешь на западе Даэрдина, заглядывай.

Сагимор поднялся тоже:

— Непременно.

Данан направилась к выходу, и Сагимор проводил её с неуместной учтивостью. Когда женщина закрывала дверь, он вдруг поймал преграду, заставив чародейку вскинуть голову и взгляд. «Что-то еще?» — беззвучно спросила командор единственным движением бровей.

— Я не знаю наверняка насчет магов и Тальвады, но краем уха слышал, что в крепость леди-командора прибыл какой-то важный гость, — сообщил Сагимор и заговорщицки подмигнул.

Видя хмурое выражение на женском лице: «Ну, кого еще принесла там нелегкая?», Сагимор уточнил:

— Невысокого роста.

И Данан даже не поняла, как её губы расползлись в широкой улыбке. Она сделала благодарный кивок:

— Тогда мне стоит поторопиться.

Тайерар держал коня шагом практически вровень с королем. Диармайд взял большой отряд сопровождения, свесил государственные дела на советников, Эдорту и Борво, и дал деру из дворца. Времена, когда он был изгнанником-смотрителем и мотался по странам Аэриды вместе с Данан в надежде найти спасение от Пагубы до сих пор щемили сердце. Было нелегко, но точно куда интереснее и привольнее, чем все время торчать запертым в четырех стенах, слушать бубнеж советников и нытье королевы.

До Смотрителей Пустоты государь был Стражем Вечного, и Тайерар когда-то, когда Диармайда вообще никто не прочил в короли, приходился ему соучеником. Государь надеялся, несмотря ни на что, потрепаться с Таем немного о былом — отвлечь капитана от тягостных дум. Но, как выяснилось, разговоры о временах, когда Цитадель Тайн еще стояла нетронутой, давали строго обратный эффект, поэтому Диармайд предпочел замолчать, нет-нет бросая косые взгляды на мрачное лицо Тайерара.

Тай ощущал себя, как много лет назад. Тогда он только обучался делу Стражей, и командир выстраивал их в шеренгу. Руки по швам, подбородок вздернуть, стоять, выслушивать крики. Обычно командир выбирал новую жертву каждый день, гораздо реже прилетало всем сразу. Он точно знал, как больнее ударить, как сильнее унизить. У Тая в тех шеренгах пальцы всегда сжимались в кулаки. Это же просто невозможно, невыполнимо, бессмысленно — терпеть издевательства, не имея возможности ответить.

Старшие говорили Таю, что это часть обучения. Но Тай не понимал. Не мог и не хотел понимать! Как можно воспитать воина, если прививать ему привычки раба?! Как человек, не способный верить в себя, может впоследствии стать командиром? Да и как тут поверишь, если тебя днем и ночью зовут ничтожеством?

Терпение всегда давалось с трудом. Однажды, еще в бытность рядовым, Тай чуть не вылетел из ордена — когда бросился на капитана с кулаками. Пришлось долго отчитываться перед коммандером, а затем еще четверо суток прозябать в казематах.

Тайерар перетерпел и сумел остаться. Выйдя из темницы, он увидел: ничего не изменилось. Это часть обучения, продолжали говорить старшие. Он все так же продолжал стоять в шеренге, снося помойную брань, ощущая, как все внутри сжимается от гнева, как крошатся стиснутые зубы, и как в горле, забивая гортань, застревают бесчисленные слова, которыми он хотел бы капитану ответить.

Тай продолжал стоять, не находя в таких «упражнениях» решительно никакого смысла. Вплоть до Пагубы. К тому времени он едва-едва дослужился до капитана сам. Разглядывая разор после битвы с Темным архонтом, пересчитывая количество жертв, он начинал понимать, почему научиться терпеть издевательства было настолько важно. Последние события в многострадальной Цитадели Тайн лишь доказали: он не ошибся.

Жизнь унижает сильнее любого командира.

Он обделался как Страж — он не учуял неладное, когда маги под его надзором позволили демонам из-за Разлома поглотить их разум и дали им доступ к собственным сокрушительным силам.

Он обделался как командир — он смотрел, как погибают его люди и не мог представить, что еще сделать, чтобы спасти их. Не в первый раз.