Капкан Хранителя. - страница 4

И как раз-таки здесь Алеонт и ждал встречи со своим новым наставником.

Наставником, показавшим: кроме армии и Смотрителей у любого мага есть выбор. Выбор стать сильнее и поставить на место всякого, кто считал, будто он чем-то превосходит колдунов. Будь это хоть Тайерар, хоть сам Творец-Создатель.

В нише у потрепанной стены, среди груды обломков и пыли, едва колеблясь в воздухе, мерцала неприметная стена света с неточными краями и полукруглой вершиной. С большой натяжкой это можно было назвать аркой. Алеонт, проклиная мантии магов, приблизился, поднес ближе к арке светильники. Свободной рукой коснулся края завесы, и та замерцала ярче, глубоким сиреневым цветом.

Когда свечение равномерно распределилось, Алеонт распрямился. Словно обрел уверенность, достиг, наконец, места, где может не прятаться и не выглядеть неудачником. Он улыбнулся, вздохнул и широким шагом углубился в портал.

Алеонт не сказал бы, насколько в легендах о происхождении Темных архонтов, Пагубы и исчадий Пустоты сильна именно легенда — есть ли на свете какой-нибудь Вечный, повергший девять заносчивых колдунов движением бровей, или какая-то там особая «Пустота», куда за каким-то чертом пялятся Смотрители. Но он точно знал, что Разлом, за которым находится мир духов желаний и воли, действительно существует. Потому что только что он снова здесь оказался.

Алеонт помнил, как впервые попал сюда. Он обнаружил портал случайно, когда в очередной раз удирал побитым от стражей Вечного. Двигался, не разбирая дороги, взор застили слезы. Глупо было искать помощи у Тайерара! Он не помогал раньше, не помог и теперь.

Впервые Лео не вошел в этот мир, как сейчас, с доверием и достоинством, а свалился. Будто перешагивал порог комнаты, пол которой находился на полметра ниже, чем в помещении до этого. Он сделал шаг — и словно пал в пропасть, но больше испугался, чем покалечился. Когда поднялся на ноги и отряхнулся, осмотрелся.

И вот тогда запаниковал: где он? Что это? Кто это — вокруг него? Пустотная хмарь без ясных очертаний, менявшихся, стоило Алеонту подумать о чем-либо немного эмоциональнее, чем он думает о занятиях по истории магии. Он ожидал подвоха отовсюду, сжимался и трясся настолько сильно, что даже не сразу вспомнил: можно же просто вернуться назад! Однако, когда обернулся — портал за спиной пропал.

У Алеонта ушло время, чтобы научиться заново выбираться из-за Разлома в реальный мир, чтобы научиться не бояться духов и сущностей, что блуждали в этой мари. Согласно хроникам, Вечный «выпотрошил» последователей Темных архонтов и запер их движущие чувства здесь, в мире абрисов и неясных черт. Так, если верить Смотрителям, появились первые исчадия Пустоты — из выбравшихся наружу остервенело голодных оболочек. Изучая Разлом, Алеонт стал думать, что в словах Смотрителей есть громадное зерно истины, но мало-помалу он оставил мысли примкнуть к ордену.

Потому что встретил его.

Умбратис, демон праздной жадности, на сей раз сидел на валуне, подперев когтистой трехпалой лапой тяжелую шипастую голову с массивной челюстью. Его чуть вытянутая морда отчасти напоминала ящера. Умбратис скалился и ждал.

— Лео, Лео, Лео, — растягивая в неуместном наслаждении, приветствовал демон Алеонта. Толкнувшись, он встал с валуна на мощные ноги с широкими узловатыми суставами, и камень почти сразу испарился. Демон сделал шаг, вальяжно взмахнув руками, и перетек кроваво-черной тучкой на новое место поближе к Алеонту.

— Тебя давно не было, — заканючил Умбратис, мгновенно изменившись в лице. Голос — слишком утробный, чтобы петь сладко — совсем не подходил интонациям, какие использовал обладатель. — Ты один? — спросил демон, хотя ответ был прямо перед ним. — Как жаль, — пригорюнился.

— Жаль? — уточнил Алеонт, уверенно приближаясь к демону. Он вообразил еще один валун, и спустя несколько секунд получил место, чтобы относительно удобно сесть. — Не думал, что ты можешь о чем-то жалеть.

— О-о! — протянул демон. — Я еще как сожалею! Сожалею, что приходится медлить. Те двое молодых магов были невероятно хороши и так перспективны! — Умбратис мечтательно сложил перед собой руки лодочкой и задрал плечи. — Согласись, я подобрал им отличных сущностей!