Капкан Хранителя. - страница 6

— Сообщите августу! Ну же, скорее! Его надел вот-вот выжгут! — призывал Тайерар, понимая, что не в силах удержать натиск колдунов.

— Проклятье, нам не справиться в одиночку! — кричал он и злился на себя, что в месиве вокруг не мог даже разобрать, кто из магов оказывает сопротивление из-за решения уничтожить колдунов полностью, а кто в самом деле поглощен и зачинщик смуты.

О, Вечный, сколько времени прошло с тех пор, как начался этот хаос?!

Расправившись с магом, который преследовал мальчонку, Тай сконцентрировался и вырвался в общую залу, где в полную силу схлестнулись одурманенные демоническим могуществом маги и стражи Вечного. Он включился в рубку, если это можно было так назвать: подбираться к врагу давалось с трудом. Маги Дома Владык — школы стихий — швырялись увесистыми льдинами, заживо замораживали тех стражей, которые не успевали отразить атаку щитом или разбить цепы заклятий своими способностями. Маги Дома Чар укрывали товарищей щитами, защищавшими от ударов мечей, и лечили тех, кто все-таки пострадал. Маги Дома Призыва взывали к различным сущностям, ни на что не похожим, которые вносили смятение в ряды стражей, жалили их, толкали, валили наземь, вгрызаясь в человеческую плоть. Колдуны Призыва пугали молодняк и рядовых ордена больше всего, но Тайерар, опытный страж, доподлинно знал: не этого нужно бояться. Как бы силен ни был маг Призыва, Стихий или Чар, он хотя бы предсказуем, его атаки ожидаемы и видны, им можно сопротивляться, можно дать отпор. А вот что они будут делать, если выясниться, что среди бунтарей оказался маг Дома Кошмар?

Кошмар… Единственная из пяти «разрешенных» школ магии, какую, на взгляд Тая, действительно следовало бы запретить под угрозой смертной казни.

Рассуждать об этом было не лучшей затей, понял Тай, выставив вперед левую руку. С его опустевшей ладони будто стрелой сорвался голубоватый сгусток энергии, полетел на встречу огненной волне и, вонзясь, с неоправданным треском обрушил её. Не потушил, а обрушил — волна замерла на миг, а потом распалась, словно изображенная на вазе, которую бросили о стену. Отразив угрозу, Тайерар огляделся.

Стражи Вечного сражались с восставшими магами изо всех сил. Но чародеям сильно помогала возможность держать врагов на расстоянии. Они не слушали никаких уговоров, не нуждались в обещаниях прощения, если они прекратят. Они просто убивали, пытали и мучили, заставляя стражей убегать от летящих ото всюду заклинаний.

Их слишком мало, Тай давно знал. После Шестой Пагубы и битвы с Темным архонтом Цитадель так и не оправилась полностью. Стражей всерьез не хватало, а полагаться на поддержку старших магов Тайерар не стал. Он не мог рисковать, не будучи уверенным, насколько они чисты. Даже те, кого он давно знал, вызывали у Тая сейчас подозрения, и все, на что он мог надеяться — помощь извне.

Перехватив взглядом одного из сержантов, Тай дернулся к нему.

— К Айонасу уже послали?!

— Три часа назад, сэр.

— Да где же он… — Тайерар не успел посетовать — пришлось припасть к земле, чтобы не попасть под удар пролетевшей прямо над ним какой-то призванной магами нечисти. Неведомая тварь с истошным воплем вскружилась к сводам, заставляя остальных зажимать уши. В тот же миг ледяной гребень вспорол путь до северной стены. Иней взобрался под самый потолок, и удар чистой магической энергией выбил промороженную стену.

Насквозь.

Тяжелая каменная кладка, восстановленная после Пагубы с таким трудом, с грохотом поплыла, давя тех, кто не успел убежать.

— Нейл! — заорал Тайерар, видя, как старому товарищу, сбитому с ног, размозжило прилетевшим камнем голову. — Бартл! — Увидел, как другого соратника камень кладки повалил на пол, ломая хребет, погребая под другими падающими камнями. — ЛЕОН!!! — вне себя от ярости и боли крикнул Тай, наблюдая, как и этот, с кем они пришли служить в орден в один и тот же год еще черт-те когда, пал жертвой обвала. Ему почти удалось выскочить из области обрушения, когда чье-то злое колдовство вытолкнуло его назад, под град камней и валунов.

— Да что же это… — теряясь, шепнул Тайерар. — Что вы делаете, изверги?! — Тай задрожал одновременно от ужаса и гнева. Затем оглянулся и увидел, как сержант, который несколько минут назад уверял, что за помощью уже послали, замахивается мечом. В его глазах одновременно застыли боль и непреклонная воля.