Капкан на демона - страница 31

Домой Вера ехала, совершенно забыв о детективных задачах. Они растворились, точно туман, когда выглянуло солнце. И думала она только о том, как приедет домой и станет любоваться Василисой.

В это время Валентин Викторович Прудников бодрым шагом вошел в читальный зал районной библиотеки, которая располагалась на соседней улице, и остановился перед библиотекаршей.

— Мне это… — произнес он и вдруг запнулся.

Две пенсионерки и один студент подняли головы от книг и журналов.

— Что вам, простите? — встрепенулась работница очага культуры, которая впервые за годы работы видела мужчину в самом расцвете сил не по телевизору, не на улице или в транспорте, а у себя на работе.

— Книгу какую-нибудь дайте… — Ему самому было странно, что он произносит эти слова, но язык их отчего-то выговаривал.

— Какую же вы хотите прочесть? — Работник библиотеки от всей души желала помочь интересному мужчине, судя по выправке, военному.

— Эти самые… стихи… про любовь!

В библиотеке повисла совершеннейшая тишина. Сидевший неподалеку студент первым не выдержал и прыснул. Прудников глянул на него и сжал кулак. Парень спрятался за журналом.

— Какого автора вы хотели бы почитать? — еще более любезно спросила библиотекарша.

Прудников, очнувшись, зло пробормотал:

— Ну что вы прицепились, автора, какого мне автора? Пушкина! «Я помню чудное мгновенье»! — И он уже развернулся, чтобы покинуть стены казенного учреждения.

Но женщина с неожиданной быстротой, чего никто от нее не ожидал, метнулась к стеллажу с буквой «П», вернулась и положила книгу на свой стол.

— Паспорт давайте! — сказала она холодно.

— Это еще зачем? — Прудников был слишком озадачен ситуацией, чтоб понимать смысл происходящего.

— Я выпишу вам читательский формуляр. Ну, долго мне ждать?

Когда Прудников вышел из библиотеки с томиком Пушкина в руках, до него наконец-таки дошло, что он последние полчаса выполнял команды психотерапевта Лученко. Майор скрипнул зубами. Как бы он хотел высказать ей все, много чего, но… попробуй выскажи! Колдунья чертова!

Он живо вспомнил их совместное расследование в рыбном холдинге. И еще вспомнил: совсем недавно кто-то из коллег ему рассказывал, что высокий чин то ли главка, то ли министерства попросил ее помочь в одном очень сложном деле. Если опустить подробности, то ее пригласили на место совершенного суицида как эксперта-психолога. Войдя, она услышала громкие причитания вдовы покойного: та убивалась над трупом мужа, заливалась слезами по поводу его преждевременного ухода из жизни. Она повторяла: «Милый мой, хороший… На кого ты нас покинул!» Чуткая Вера сразу уловила нарочитость и фальшь, даже плохо скрываемый страх — то, чего не слышали остальные. Вера видела эту женщину впервые, тело ее мужа только что вытащили из петли, все указывало на ужасную трагедию, происшедшую в доме, но она решила — здесь разыгрывается спектакль…

Она внимательно осмотрела записку, тело. Ее профессиональные пальцы почувствовали, что у самоубийцы сломана подъязычная кость. Однако она не стала объявлять об этом следователю, решив дождаться результатов судебно-медицинской экспертизы. Когда же и экспертиза установила этот факт, Лученко смело заявила: человека убили, задушив руками, а уж потом, чтобы скрыть следы преступления, повесили. Посмертная записка была вырезана из дневника, когда он в депрессивном состоянии писал о смерти. Позже следствие установило мотивы, по которым жена покойного и ее любовник убили жертву.

Прудников, вспоминая эти свежие и давние факты, связанные с Лученко, подумал: «Единственный человек, который реально может помочь в деле маньяка, — это докторша, и не нужно ей мешать! А то в следующий раз пошлет подальше, чем в библиотеку!»

Разные женщины воюют с возрастом по-разному. Лидия Завьялова, незаурядная актриса и очень красивая женщина, обожала зеркала. И они отвечали ей взаимностью. Когда грустные мысли о возрасте посещали красиво причесанную голову заслуженной артистки, она смотрелась в свое самое любимое среди множества остальных — антикварное венецианское зеркало, привезенное с острова Мурано. Приглядывалась к своему отражению. У старого зеркала с наводкой ртутной амальгамой был голубоватый оттенок, и Лиде казалось, что оно уводит ее в Зазеркалье, где точно известны все ответы на ее сегодняшние вопросы.