Каракумы. 45° в тени - страница 8

Так же медленно опускались на землю животные, вращаясь в воздухе…

Когда оглушенный взрывом Довлет-ага поднялся, кругом стояла темная завеса пыли. Впереди извергался гигантский газовый грифон.

Довлет-ага тряхнул головой. Вившийся вокруг него пес заливался лаем, но чабан не слышал его. Он сдавил ладонями голову и так стоял до тех пор, пока сквозь толщу навалившейся глухоты не пробился лай собаки.

Он приблизился к грифону, упал на колени и стал отрывать из песка овцу. Она оказалась мертвой. Он принялся отрывать вторую, третью… десятую…

Чабан совершенно выбился из сил к тому времени, когда на машинах, мотоциклах и вертолетах к месту нового выброса газа прибыли люди. Заметив Нуры, чабан встал.

— Как же так, сукин сын, ты строишь? — спросил он, всю вину возлагая на сына. — Что ты наделал, подлец, своим газом? — И угрожающе подняв свой чабанский посох, он пошел на Нуры.

Отчаявшийся отец на глазах у всех колотил руководителя газовой промышленности республики, словно провинившегося ребенка. Колотил до тех пор, пока, обессилев, едва не упал на землю — Нуры успел подхватить отца.

Была уже ночь. Довлет-ага сидел у костра, разведенного рядом с кибиткой, пил чай. Из транзистора звучала народная музыка.

На ЗИЛе подъехали Оразгельды и повар Аман. Почтительно поздоровавшись с чабаном, присели возле костра. Повар положил на песок несколько бутылок пепси-колы.

Довлет-ага пододвинул к ним чайник, пиалы.

Заметив бутылки, пес изучил их внимательным взглядом.

— Хочешь попробовать? — повернулся к собаке Аман, открыл бутылку и вылил содержимое в миску.

— Не отравится? — насторожился чабан.

— Нет. Тонизирующий напиток.

Пустую бутылку повар горлышком воткнул в песок, а сам, принимаясь за чай, наблюдал за псом, который понюхал напиток, но не притронулся.

— Если собака не пьет, значит, гадость, — сделал вывод чабан.

— Да нет, я пил — ничего.

Помолчали.

— А вы знаете, что овца самое древнее на земле животное? — заговорил Аман, чувствуя, что пауза начинает затягиваться. — Из домашних, конечно.

— Откуда ты знаешь? — чабан недоверчиво посмотрел на повара.

— Пишут. Считается, что овца приручена человеком около двенадцати тысяч лет назад. Раньше собак.

При слове «собак» Акбай посмотрел на повара.

— Все понимает, — удивился повар. — Только не говорит.

— И слава аллаху, — сказал чабан.

— Слава аллаху, — согласился повар, с опаской взглянув на пса. — В Северном Ираке, — он внимательно посмотрел на звездное небо, — это вот там, — показал он рукой направление, — найдены кости овцы, которым двенадцать тысяч лет. Англичане подсчитали, что с древних времен одна овца в среднем кормит и одевает трех человек. Шерсть теплая, мясо вкусное, кожа мягкая, сыр…

— Слышишь? — Довлет-ага повернулся к Оразгельды. — А вы все на стройку бежите, в город.

И чабан опять замолчал, уставившись на огонь.

— О чем задумались, яшули? — спросил повар.

— Разве не о чем? — вяло отозвался Довлет-ага. — Как не задуматься, когда такое в мире творится. Раньше как было? Раньше сын у отца мог всю жизнь учиться. А теперь? — Он тяжело вздохнул. — Дети так далеко от нас оторвались, что им и совета не у кого спросить. Это неправильно.

— А как же прогресс? — вмешался Оразгельды. — Не будет прогресса, если дети не станут умнее отцов.

— Будьте умнее, я не против. Я только вот что хочу сказать: познания сына образовали между нами пропасть. Мой опыт и опыт всех наших предков для него бесполезен. Разве это правильно?.. У нас в роду все скотоводы. Мы веками овец пасем, всегда на земле. А он под землей копается.

Чабан взял кусок причудливо изогнутого саксаула и подбросил в догоравший костер.

Кратер, из которого вырывался газ, продолжал расти. Вокруг него стояли четыре буровые вышки.

Круглов вошел в вагончик прорабской. Там была одна Вера. Она заполняла наряды.

— Бердыев из треста вернулся?

— Да.

— Значит, летучка будет.

Круглов сел на стул, снял брезентовый сапог, вытряхнул из него песок. Затем, не торопясь, стянул второй сапог.

— Мог бы этим заняться где-нибудь в другом месте, — сказала Вера. — Я все-таки женщина.

— Я хочу спросить тебя, женщина: это ты придумала мотать изоляцию без очистки труб?