Карантино представляет. Отборное вирусное чтиво - страница 8

Чуть больше тысячи писем от возлюбленной обрушились на почтовый ящик Ирвина. Всю ночь он читал их одно за другим и плакал, пытаясь запить горе чем-нибудь крепким. Он влил в себя столько, что к утру долго не мог выйти из уборной. А потом все же позвонил и сказал ей, что так не может больше продолжаться. Сначала он сказал, что прилетит сам первым же рейсом и уже купил билет, но самолет в последний момент отменили. Потом она пыталась вылететь из Москвы. Бюро даже пришлось заразить ее ребенка коронавирусом, чтобы ее сдержал материнский инстинкт.

Двери за спиной Ричарда бесшумно разъехались. И, если бы не лязг ведра, он бы не заметил пожилого уборщика. Новичок смахнул слезу, которая неприятно защекотала под правым глазом.

– А-а-а, – протянул уборщик и обмакнул швабру в ведро. – Ты, должно быть, Ричард Окслин?

Он кивнул и уже хотел спрятать руки в карманы, но вовремя поймал себя на этом.

– Ты местный герой, знаешь об этом?

– Не понимаю, о чем, вы говорите.

– Я всего лишь уборщик, но у меня есть уши, – ответил он и показал на слуховой аппарат.

– Ты сегодня предотвратишь всемирную катастрофу, мой юный друг. Потому что наш дорогой Фрэнк Олси…

Дальше Ричард не слышал ничего из-за воя сирен. Две красные точки на экране забились и стали стремительно двигаться навстречу друг другу. Все происходило, как во сне. Сердце Ричарда забилось, а руки затряслись так, что он чуть не выронил трубку. Он звонил Фрэнку, но тот не отвечал.

– Что будем делать? – спросил его незнакомый мужчина. На нем был такой же костюм, как на Ричарде. А вот галстук повязан небрежно.

Всего за минуту огромный кабинет наполнился разными людьми. Фрэнк так и не брал трубку. И тогда Ричард схватил планшет и скопировал оттуда номер Кристины.

Та, на радость ему, взяла трубку, и весь отдел замолчал, уставившись на вспотевшего парня:

– Это я, – сказал Ричард голосом Ирвина.

– Милый? Все в порядке, я уже…

– Коралловое платье…

– Что?

– Бери коралловое платье, милая…

Позади Ричарда кто-то начал шикать, мол, что он делает?!

– Что ты сказал? – Кристина едва сдерживалась, чтобы не зарыдать.

– Ты слышала.

– Ты уверен?

– Да, тебе не нужно зеленое. И никогда не было нужно.

Еще немного, и он станет предметом насмешек в бюро. Поэтому новичок прикусил щеку, а потом посмотрел на карту. Красные точки остановились, а потом произошло то, что занесут в учебные пособия Бюро: стали отдаляться друг от друга.

Ричард положил трубку и вышел из зала под аплодисменты. Сначала он просто шел, затем перешел на бег, а потом вышиб дверь туалета и навис над первым попавшимся унитазом. Вместе с завтраком из него вылетел весь комок нервов.

– Сынок, с тобой все хорошо? – спросил тот самый уборщик с отличным слухом.

Ричард отплевался и утер лицо бумажным полотенцем.

– Держи, эти не опасны, – сказал старик и протянул самодельную сигарету. – Таких уже не делают. Ты молодец! Мы не можем влиять на судьбы людей напрямую. Ты это знаешь. Но иногда приходится делать безумные вещи, потому что мы знаем: так правильно.

Ричард сел на пол, воткнул сигарету в зубы и позволил седому уборщику дать ему прикурить.

Илона Ковза

vk.com/ilona.kovza

Первой заболела бабушка.

В свои четыре года Юшенг уже знал, что в провинции не очень хороший воздух, и подумал, что бабушка кашляет от него. Многие кашляют от воздуха.

Утром бабушка осталась лежать в постели, а в садик его отвела мама. Вечером тоже забрала мама: она была грустная и сказала, что бабушку увезли в больницу. Юшенг предложил, чтобы они сходили навестить ее, но мама только покачала головой.

Ночью он проснулся от звонка телефона и маминого голоса. За окном было совсем-совсем темно. Юшенг перевернулся на другой бок, но услышал вдруг, что мама плачет. Побежал к ней: мама сказала, что бабушки больше нет, и снова заплакала.

А Юшенг не заплакал. Он главный мужчина в семье и не должен быть слабым. Он обнял маму и стал думать, кем будет бабушка в следующей жизни?