Караванные города - страница 12

Для получения более точных сведений нам надо дождаться того времени, когда раскопки можно будет проводить и на территории Аравии. Только тогда мы получим более или менее точную хронологическую последовательность южноаравийских надписей, архитектуры и скульптуры. Тем не менее в свете того, что нам теперь известно, мы полагаем, что библейские истории о сказочном богатстве сабейцев и их могущественной царицы верны и что события, описанные в них, иногда даже кажутся чем-то прозаическим. Так что библейское описание каравана исмаилитов, груженного благовониями, который шел из Гилеада через пустыню в Египет, не кажется таким уж невероятным или невозможным по сравнению с описанием в Книге Царств роскошного подарка, состоящего из ста двадцати золотых талантов, благовоний и драгоценных камней, посланных Соломону сабейской царицей.

Рис. II Ассирийские и персидские верблюды: 1 — дромадеры из Аравийской пустыни. Барельеф времен Ашшурбанипала (Британский музей); 2 — верблюды Центральной Азии. Барельеф из дворца Ксеркса в Персеполе (с разрешения Британского музея)

Если бы ассирийцы и их наследники нововавилоняне достигли своей цели — контроля над новыми караванными путями, то очевидно, что они нуждались бы в опорных точках, которые делали бы их хозяевами ситуации в Аравийской и Сирийской пустынях. Поэтому не удивительно, что, возможно, именно ассирийцы первыми поняли важность Тадмора-Пальмиры для сирийской караванной торговли и что эдоми-ты, предшественники набатеев, которые правили в области, ставшей позже известной как Petraea, платили дань ассирийским царям. В свете этой политики мы можем лучше понять усилия сначала ассирийских царей, а позже Набонида, известного царя Нововавилонской державы, направленные на то, чтобы контролировать не только Герры, но также и Тема — крупный центр караванной торговли в Центральной Аравии. Набонид даже перенес в Тема свою временную резиденцию и оттуда организовывал походы против аморитов и эдомитов.

Мантия ассирийских и нововавилонских держав досталась персам, и это объединение всех культурных государств Востока в мощное и прекрасно организованное государство было сильнейшим импульсом для развития персидской торговли. В Персии были превосходные дороги, пересекавшие ее с запада на восток и с юга на север, единая твердая и устойчивая монетная система, золотые «дарики», которые проникали во все уголки средиземноморского мира. Письменные свидетельства говорят о постоянных торговых сношениях Персии с Дальним Востоком — с Индией и Китаем и том влиянии, которое оказало персидское искусство на развитие архитектуры и скульптуры в Индии и на развитие монументальной скульптуры в Китае. Более подробно я исследовал это влияние в моей недавней книге, посвященной бронзовому китайскому тазу эпохи Хань из коллекции Лоу (С. Т. Loo).

Несомненно, что Дарий и его преемники не были удовлетворены узкими рамками торговли своего времени и что они стремились расширить поле своей деятельности. Они мечтали о торговле по океану, о прямых сношениях между Индией и Египтом, о прямом морском пути вокруг Аравии и Африки и другом — через Красное море и некоем подобии Суэцкого канала в Средиземное море.

Еще более интенсивный характер имела торговля Персии с Западом, ее связи с миром греческих городов-государств в материковой Греции, на берегах Черного моря, в Италии и Сицилии, с финикийскими колониями в Северной Африке и через них с племенами Юго-Западной и Северной Европы. Главным образом в эти страны вывозились товары караванной торговли, в особенности — предметы роскоши, как, например, благовония, притирания, поделки из слоновой кости и ценных, пород дерева, окрашенные в пурпур и шитые золотом ткани и т, д. Финикийские города средиземноморского побережья и греческие города Малой Азии, особенно Милет, находившиеся под персидским контролем, процветали и богатели за счет этой торговли; на протяжении раннего периода Персидской империи богаты были Фригия, а позже — Лидия, что было следствием той роли, которую эти государства играли в качестве посредников между Востоком и Западом; и наконец, но и это не все, мы должны упомянуть, какую огромную торговлю вел греческий Навкратис — предшественник Александрии. Город был основан греческими торговцами на северном побережье Египта в качестве перевалочного пункта между Египтом и Западом. Кроме того, пышный расцвет греческих городов северного побережья Черного моря в VI и V вв. до н. э. начался благодаря не только их торговле с греческими городами Средиземноморья, но и оживленному обмену с Персидской державой, как через Кавказ и Черное море, так и по старым караванным путям, ведшим из Туркестана через степи юго-восточной России к Дону и Пантикапею. В ученых трудах русских археологов влияние персидского искусства в VI и V вв. до н. э. на греко-восточное искусство юга России еще по достоинству не оценено. На Ближнем Востоке, т. е. в Аравии, Месопотамии и Сирии, караванная торговля Персидской империи несколько отличалась от караванной торговли ее предшественниц — Шумерийско-вавилонской и затем Ассирийской держав. Использовались как восточные, так и западные торговые пути. Мы можем предполагать, что среди этих двух путей восточный имел большее значение, в то время как западный, который в основном проходил по Египту, превратившемуся теперь в провинцию Персии, стал постепенно приходить в упадок. Это привело к продолжительному росту некоторых из древних семитских городов Сирийской пустыни: Алеппо, Дамаска, Хамаса (ныне Хамы), Эмесы (ныне Хомеса) и многих других. Каждый из этих городов являлся центром отличающихся по размеру плодородных областей с развитой земледельческой, садоводческой и скотоводческой жизнью. Ни один из них не был «караванным городом» в буквальном смысле этого слова, т. е. городом, возникновение которого было связано с караванной торговлей. Хотя именно караванная торговля сделала их значительными и богатыми.