Караванные города - страница 6

Наконец, я должен сказать несколько слов о моем подходе к рассмотрению отдельных городов. Сирия, Палестина и Аравия вступают сейчас в период систематических исторических и археологических исследований, и возможно, что вскоре они прольют новый свет на караванные города, которые рассматриваются в этой книге. Критик может спросить: зачем в таком случае я спешу делать выводы? Почему бы мне не подождать появления новых фактов, на основе которых можно будет сделать менее спорные реконструкции? Такой вопрос закономерен; археологические исследования часто дают лишь общий план развития поселения, имеющего большое значение. Для того чтобы поиск был как можно более простым и удовлетворительным, важно представить точный объект исследования. Я не считаю, что дал исчерпывающий обзор тех исторических проблем, к которым обращаюсь на этих страницах, однако уверен, что направление исследования, которое здесь указал, правильно, что историческое значение многих сирийских городов только выиграет от того, что станет известно, что они были городами особого типа, и когда их развитие в качестве караванных городов будет вполне осмысленно.

Еще несколько слов о библиографическом приложении. Я никогда не публиковал книг без выражения своей признательности тем, кто прежде меня рассматривал какую-нибудь отдельную проблему, — это мой принцип. Я прошу прощения, что не мог сослаться на все древние источники и современные книги и статьи, которые использовал. Если бы я поступил таким образом, то полностью изменил бы характер книги. Поэтому я ограничился упоминанием тех книг и статей, в которых читатель может найти процитированные или опубликованные источники и которые содержат подробную и современную библиографию.

М. Р.

Что я имею в виду, говоря о «караванных городах»? Прежде чем ответить на этот вопрос, я должен напомнить несколько общеизвестных фактов, и начать, рискуя говорить об общеизвестном, с конфигурации Сирии и Финикии, Палестины, Месопотамии и Аравии (см. карту 1). Огромный четырехугольник Аравийского полуострова с юга омывается океаном, с востока и запада двумя бухтами океана — Персидским заливом и Красным морем. За исключением небольшой плодородной полосы на юго-западном побережье Аравии, так называемой Arabia Felix, и нескольких оазисов, Аравия — страна сплошной пустыни. На севере возвышенности и горы Палестины, Финикии, Сирии, Малой Азии и Иранского плато образуют границы пустыни и полумесяцем окаймляют ее. Снега и обильные дожди, которые выпадают в горах Ливана, Тавра и на Иранском плато, питают ряд крупных и мелких рек, как Иордан, Оронт, Евфрат, Хабур, Тигр, а они, в свою очередь, создают богатые плодородные равнины. Плодородие, обусловленное реками и частыми дождями, освежающие морские бризы превращают прибрежную полосу Средиземного моря — приморские Палестину, Финикию и Сирию в почти непрерывный пояс естественных садов и богатых полей. За областями побережья эти же реки и дожди отняли у пустыни широкий полумесяц орошенной или полуорошенной земли, превратив ее в богатейшие пастбища для кочевого населения пустыни и потенциальную ниву для оседлого населения. Более того, бурные потоки Тигра, Евфрата и Хабура и их притоков могут быть обузданы и использованы местным населением для орошения и завоевания у пустыни значительных полос земли вдоль крутых берегов этих рек. Наконец, вместе Тигр и Евфрат создали богатейшую аллювиальную Дельту, известную как Южная Месопотамия. Если за этой дельтой как следует следить, дренировать и орошать, она может из пустыни и болота превратиться в богатейшие сады, плодородное поле и восхитительное пастбище.

Карта 1. Ближневосточные торговые пути

Такова была конфигурация Ближнего Востока в древности, такой же в общих чертах она осталась и теперь. Историческое изучение климатологии, предпринятое главным образом моим коллегой по Йелю (Yale University) профессором Элсфортом Хантингтоном (Elsworth Huntington), установило факт, что в древности полоса обработанной земли на границе пустыни имела различные размеры. Этот так называемый плодородный полумесяц изменялся в зависимости от увеличения и уменьшения влажности в этой местности; так что в периоды влажности земледелие и скотоводство были возможны на огромных пространствах, а в период сухости они превращались в бесплодную пустыню. В периоды влажности кочевое население пустыни не только численно возрастало, но становилось также оседлым. Но наступал новый период сухости, и население пустыни от голода нападало на процветающие общины оседлого населения, жгло и громило труд людей и самих людей, а когда эта разрушительная работа завершалась, он сменялся новым периодом влажности. Затем процесс завоевания и окультуривания пустыни начинался вновь.