Карнвеннан - страница 8

— Я же так и сказал… — Дровера вполне бы устроила подобная роскошь.

— Ай, хрен с тобой, всё равно не поймёшь, — отвернулся Абхишек и вонзил вилку в жирное месиво.

Дровер пожал плечами, положил беспилотник на пол, протиснулся мимо соседа к раковине и набрал зеленоватой гнилой воды в щербатую чёрную кружку с логотипом «Ян Ван». Затем вернулся к столу, взял помятый фильтр и стал поливать через него жалкое деревце с абы как растущими ветвями и слишком большими листьями. Оно не падало только из-за медной проволоки, обвивающей ветви. Но тут рука хакера, дрогнув, обмякла, и вся левая половина тела будто выключилась по нажатию какой-то кнопки. Нога подкосилась, и Дровер со стоном рухнул на пол. Кружка разлетелась вдребезги.

— Эй! Ты живой?! — Абхишек оставил свой завтрак и подъехал к хакеру.

— Я… в порядке… в кармане… как обычно… — сумел выдавить тот. Челюсть не слушалась, и слова звучали невнятно.

— Сукин ты сын, Дровер! Если ты в этот раз сдохнешь, я продам твой труп на органы, а твоё сраное дерево съем, слышишь? Я один не потяну квартплату! — Абхишек с трудом встал, потом бухнулся на колени и навис над другом. В кармане его джинсов индиец нашёл баночку с горсткой белых таблеток, выкатил одну на ладонь и запихнул хакеру в рот.

— Не… не ешь… — тот проглотил лекарство и попробовал натужно рассмеяться, но получилось что-то среднее между икотой и кашлем.

Страх — единственное, что сейчас ощущалось. Таблетки помогали остановить приступ или отсрочить новый, так что это должно было бы стать давно привычным. Но как привыкнуть к чувству близкой смерти? К тому состоянию, когда желудок сжимается от ужаса? Дровера бы стошнило, если бы было, чем. Он ощущал только страх, невыносимый холод и липкий пот, выступающий на лбу крупными каплями.

Абхишек оперся рукой о тахту и с трудом привстал. Теперь хакеру показалось, что индиец сейчас наступит на него и раздавит ему голову, а не сядет в каталку… Но приступ закончился так же внезапно, как и начался. Бессилие сменилось контролем тела, страх ушёл насовсем, и осталась лишь тошнота. Пошатываясь, Дровер поднялся и кивнул индийцу в благодарность, а он вернулся к еде, порой поглядывая на соседа. Хакер подмёл осколки, набрал воды в другую кружку и всё же полил своё деревце. Разумеется, через фильтр.

Так можно было отвлечься от мыслей о том, что бывает при терминальной стадии синдрома Вольфа-Штайнбергера: сердце не качает кровь, желудок не переваривает еду, сфинктер не удерживает дерьмо… Конечно, если есть деньги, можно приобрести дозу «Скорпифакса» и выздороветь. Но, видимо, в прошлой жизни Дровер утопил уж слишком много котят.

Закончив с бонсаем, он расстелил на столе дырявую, но чистую клеёнку, и положил туда дрон. Затем снял пропеллеры и принялся развинчивать корпус, чтобы найти проблему, стоившую ему пятьсот ян-юаней, и исправить её, если повезёт. Иногда вглядываясь в сумрак за окном и прислушиваясь к уличному шуму, Дровер вынимал винты один за другим и снимал детали корпуса, обнажая микросхемы и спутанные провода. Проверил электродвигатели — всё работало как положено. Он доставал деталь за деталью, сверяясь с чертежами в своём импланте и покрывая стол платами, проводами и датчиками.

Тусклая лампочка на потолке моргнула, и блик осветил тонкую, как волос, линию, где сходились две пластмассовые пластины. Дровер посмотрел на схему: стенка беспилотника не предполагала здесь стыков… Он осторожно потряс дрон, и подо швом послышался тихий стук. Аккуратно, как нейрохирург, хакер подковырнул стык и обнаружил потайной отсек. Внутри лежал увесистый белый брусок, завёрнутый в много плотных слоёв плёнки. Потом, убедившись, что ничего больше таинственного в дроне не спрятано, приладил крышку обратно, собрал детали корпуса и винты. Теперь-то эта тяжесть больше не будет мешать аппарату летать — пятьсот ян-юаней уже, считай, в кармане.

Разобравшись с ремонтом, Дровер взял нож, срезал угол упаковки и осторожно понюхал порошок. Запаха не было. Попробовал на вкус — и тут же сплюнул на пол: судя по горечи, это был кокаин. Чтобы убедиться наверняка, хакер взял ещё немного и втёр в верхнюю десну. Он надеялся, что почувствует лёгкое жжение и десна онемеет, но у вещества оказался отвратительный металлический привкус. Будто лизнул изъеденный кислотными дождями и истоптанный миллионами ног канализационный люк.