Карта страны фантазий - страница 59
| Правдивое изображение трудовых процессов и людей труда. Привлекательность науки. Грамотность техники | Неторопливый сюжет. Смещение во времени: далекая цель выполняется сегодня | Строители. Ученые | Производственный. Служба. Лаборатория | ||||
| 6 | Техника будущего | М. Васильев и С. Гущев. "Репортаж из XXI века" | Познакомить с планами и идеями ученых | Грамотное изображение техники, точное изложение идей ученых | Очерковый сюжет | Корреспондент Рассказчик | Очерк |
| 7 | Психологическая фантастика | О. Ларионова "Леопард с вершины Килиманджаро" | Показать внутренний мир человека, поставив его в необычайные обстоятельства | Глубокое изображение характеров. Наблюдения над людьми | Фантастическая обстановка. Наука условна | Любые. Сложные | Диктуется конфликтом |
| 8 | Сатирическая фантастика | Фильм "Человек из первого века" К. Чапек "Война с саламандрами" | Разоблачить и высмеять отсталого человека, отсталое общество | Верное направление сатиры | Гиперболичность. Отсутствие научности | Любые | Динамичный. Иногда общепланетный |
| 9 | Антиутопия | Г. Уэллс. "Машина времени" Г. Гор. "Докучливый собеседник" | Показать губительность вредных тенденций общества, науки, фантастики | Верное направление критики | Гиперболичность. Броские схематичные образы. Можно без науки | Обобщенные. Часто — целые народы | Любые. Часто — пародия |
| 10 | Утопия | Т. Мор. "Утопия" И. Ефремов. "Туманность Андромеды" | Показать прекрасное общество и человека будущего | Будущее, желательное людям и осуществимое | Фантастический способ прибытия в будущее. Экскурсионный сюжет | Экскурсант и люди будущего | Любой. Часто — экскурсия |
Надо ли пояснять, что помимо частных специфических критериев есть еще единые для всех обязательные — идейные и художественные, такие же, как и для всякого произведения?
Я не сомневаюсь, что схема, приведенная выше, покажется многим схематичной (на то она и схема), что мне назовут немало сложных произведений, не умещающихся в один раздел фантастики. Все верно: схема схематична, и сложные вещи не укладываются на одну полочку. Тем более важно терпеливо разбираться с каждым автором — какую он задачу ставил себе, как выполнял? И не навязывать ему задачи всеобъемлющие, критерии чуждые, но соответствующие намерениям автора, как это пытались сделать двенадцать критиков Ж. Верна, как пытаются делать и новейшие малокомпетентные критики, впервые в жизни задумавшиеся, что же такое фантастика?
А на самом деле прежде всего надо разобраться в намерениях автора, понять, к какому разделу относится его произведение, потом уже предъявлять требования в соответствии с критериями раздела. И вот сейчас, когда у нас критерии есть, можно бы заняться разбором и оценкой фантастики.
Можно бы… Но книга идет к концу. В сущности, все, что я написал, это только предисловие к критическим разборам, опыт введения в курс фантастики. А разбираться придется уж вам самим, дорогие читатели.
Остался еще один недоуменный вопрос. Хорошо, допустим, фантастика многообразна. Но ведь вся она адресована нашему зрителю-читателю, взыскательному и справедливому. Как же так: потребитель единый, а критерии разные?
Но в том-то и дело, что потребитель совсем не единый.
ДЛЯ КОГО?
Для кого пишется рассказ, повесть, роман? Для кого ставится фильм?
В первый момент каждому автору хочется ответить: "Для всех, конечно, для широких масс, от мала до велика".
Для всех ли?
На многих фильмах гриф: "Детям до 16 лет смотреть не рекомендуется". И даже если такого запрета нет, все равно дети до 12 или до 10 лет фильма не поймут или поймут не всё, не так, упустят главное. Какие-то возрастные ограничения есть наверняка.
Младшим зрителям не хватает прежде всего знании. Мы являемся в этот мир, не зная о нем ничего. Взрослому человеку даже трудно представить себе всю глубину невежества ребенка. Припоминаю, как поразил меня в свое время полуторагодовалый сынишка. Гуляя с ним по бульвару, я показал на луну и спросил, что это такое там, наверху? Подумавши, он ответил: "Теп", — что на его детском языке обозначало "хлеб". Луна показалась ему похожей на ломоть хлеба, а о том, что ломти не вешают на небо, он еще не знал. Такому нельзя даже сказки рассказывать. Ведь для того, чтобы удивиться летающему коню, нужно твердо знать, что лошади никогда не летают. Сказка для ребенка, как отмечал Чуковский, это игра со своими знаниями. Ребенок с радостным смехом слушает небылицы, ощущая свое превосходство над наивным сочинителем, не знающим, что волк не может переплыть миску с пирогами.