Картина ожидания - страница 15

Среди цветов, которых не встретить ни в поле, ни в чаще, вырезных, тонких, остролистых, узорчатых, цвета старой меди, монотонно звенящих, мерно поблескивающих, на поляне змеились голубоватые, зеленые, желтые, черные тела. Но странно - чем дольше глядела на них Майя, тем отчетливее различала в этом серпантине человеческие фигуры, черты… Женщины, мужчины в самых причудливых одеяниях всех времен и народов, прекрасные и безобразные, старые и молодые. И только детей не было среди них, и в тонких, как ветки, змеенышах, шнырявших в траве, не могла различить Майя человеческих черт, словно дети змей, как и дети людей, еще не научились притворяться, лгать, изменять себе.

Странно! Многие лица были знакомы Майе. Где, когда она видела их? Да ведь это Чужие! Печать смутного, ядовитого сходства лежала на них. И вдруг - лицо Умной Эльзы! Она под… к Майе. Нет, невозможно подобрать слова для описания движения Эльзы, которая до пояса была человеком, но от пояса превратилась в змею. Лицо ее отливало то прежним румянцем, то тусклой зеленью.

- Майя! - радостно взвизгнула Эльза. - Не удивляйся. Скоро и ты будешь такой. А без ног вообще-то куда удобнее. Чувствуешь себя такой стремительной! - И она завертелась в немыслимом танце. - Конечно, когда я уже совсем превращусь в змеиху, мне будет еще легче двигаться. Но и сейчас я кое-что умею. Смотри! - Она неуловимым движением метнулась к Майе, но та успела отпрянуть. - Нет, я все-таки еще по-человечески неуклюжа, - в искреннем огорчении произнесла Эльза. - Иначе я бы коснулась тебя. Змея должна всегда настигнуть! А ты напрасно боишься. Я всегда хотела тебе добра.

- Как же она могла?!

- Ты же сама говорила, что вечно змей над человеком власти ищет. Он проскользнет в любую трещинку души. Это древняя и недобрая сила - судить о других по себе, считать свою меру единственно правильной, тем самым оправдывая себя и в малых проступках, и в гнусностях. Знаешь, как называли у нас в старину женщин-змеих? Василиски, аспиды…

- Но сегодня ты станешь нашей, - продолжала Эльза. - Не скрою, - перешла она на пронзительный шепот, - здесь многие завидуют тебе. Не слушай их лживых завываний. Зла тебе они не посмеют причинить…

Рядом с ними взвилась длинная желто-зеленая змея. Прекрасная женщина, высокая и тонкая, в переливчатом платье, приблизилась к Майе. Ее брови напоминали сомкнутые у переносицы луки, а длинные черные косы змеились до самых пят.

- О, Шемаханская царица! - склонилась перед нею Эльза.

Губы красавицы на миг приоткрылись, выпустив стремительную холодную улыбку, и снова сомкнулись.

- Дева, лучшая дева, звездочка-дева! - негромко произнесла она. - Сейчас мы тебя обрядим, невеста. Ты распусти свои волосы, мы заплетем их по-новому. Помоги ей, Эльза.

Холодные пальцы легли на волосы и на плечи Майи, поползли, повергая ее в оцепенение. Три молодые змеихи в кимоно, с булавками в прическах, держали перед ней огромное медное зеркало, и в нем Майя с ужасом разглядела свое бледное лицо и гладко стиснутые, перевитые золотыми нитями русые волосы, в которые была вплетена золотая змейка о двух головах, изогнутая, как полумесяц. Золотой венец с серпентином стиснул ее голову, а от обилия украшений стало тяжело пальцам, ушам и плечам.

- Невеста ждет жениха! - провозгласила Эльза и шепнула по-свойски: - Дурочка, успокойся! Такая везуха бывает раз в жизни!

Длинный толстый змей выполз на середину поляны. Высокий, крепкий человек в доспехах римского легионера, блещущих золотом, поднял большой, тяжелый лук. Он щелкнул пальцами, и сразу несколько змеенышей взвились из травы, визжа:

- Выбери меня, меня, меня!…

Легионер, казалось, был в нерешительности. Тут незаметным движением приблизилась к нему голубоватая жирная змеиха - напудренная дама в голубом кринолине - и что-то сунула в его толстую ладонь. Глянув искоса и довольно улыбнувшись, змей сунул дар за пазуху и, спросив: «Который из них твой сын?» - благосклонным жестом подозвал самого неказистого змееныша. Остальные разочарованно зашипели и расползлись.

Змей поднял малыша, натянул тетиву лука - и послал тонкую стрелку-змеенка в небо. Стрелка вонзилась в тучи, на миг высветив в них очертания высоких скал и глубоких пещер.