Катаклизм - страница 47

— Верю. — Все же ответила она. — Сможешь ли ты убедить меня в обратном, или напротив, подтвердишь мои слова?

— Интересно… — дотронувшись до подбородка, сказал тот. — Зачем ты пришла сюда? Чтобы встретиться с Богом?

— Нет… — помотав головой, ответила Авелина. — Я пришла сюда по другой причине… по причине, которую я не могу просто так сказать тебе.

— Я пришел сюда, чтобы найти Бога. — Заговорил он в более злорадном тоне. — Но я не нашел его… оказалось, что его нет уже давно, представляешь?

— Что значит «нет уже давно»? — спросила Сингулярность.

— Бог умер. — Усмехнувшись, сказал Люцифер. — Еще до того, как магии не стало.

— Умер? — удивилась Авелина. — Что значит умер? Как божество может умереть?

— Я тоже бы удивлен, но как оказалось, его силы иссякли… — задумавшись, Люцифер сделал паузу в разговоре. — Я так долго мечтал отомстить ему, а он, оказывается, давно уже не существует. Забавно, правда? И вот теперь я здесь…

— Чего ты хочешь? — выйдя вперед, спросила Сингулярность. — Ради чего все это?

— Я знаю, что вы ищите силу, чтобы вернуть магию в мир, не нужно строить из себя невеж… — встав на ноги, Люцифер спустился на пару ступеней вниз. — И я могу дать вам эту силу… я могу помочь тебе вознестись, Авелина… стать той, кто может спасти мир собственными руками. Ведь спасение мира выгодно и мне самому.

Внезапно, речь Люцифера была прервана молнией, ударившись прямо позади него. Из-за трона вышел некто, так сильно похожий как на Люцифера, так и на тех, кто был заточен в кристальных оболочках вокруг — это был еще один ангел. Ангел, которого Люцифер не успел заточить своими силами… тот, кого он не заметил и упустил из виду.

Но в отличие от Люцифера и остальных, этот рассыпался прямо на глазах — части его тела отсыхали одна за другой, и падали, растворяясь в воздухе на магические частицы. У этого ангела совсем не осталось сил, и этот нелепый удар молнией был единственным, на что он был сейчас способен. И даже не тот не поразил желаемую цель.

— Уриэль! — разозлившись, крикнул Люцифер. — Напрасно ты пришел сюда.

— Демоны никогда не делают что-то просто так… — обратившись к Авелине и Сингулярности, сказал Уриэль, придерживаясь за трон. — Не верьте россказням Люцифера, единственное, что его интересует — это страдания человечества и мира… им двигает лишь зло, и ничего более… он просто овладеет вами, похуже какого демона…

— Молчать! — Люцифер ударил его такой же молнией, какой Уриэль пытался ударить его, но в отличие от того эта молния точно поразила свою цель. — Ты!..

— На момент я даже забыла, что демоны и вправду такие… — вновь направив на него меч, сказала Авелина. — Тебе лишь нужна оболочка, с помощью которой ты сможешь поглотить всех ангелов вокруг и вновь стать могучим, потому что ты не можешь сделать этого сам из-за состояния, в котором ты оказался. Я знала это с самого начала.

Молния ударила в руки Авелины, и меч со знаком бесконечности, пролетев некоторое расстояние от столь сильного удара, воткнулся прямо в трон, на котором восседал Люцифер. Пальцы Люцифера посыпались, как песок, и вскоре исчезли на ветру. Каждый удар стоит ему многого, но у него все еще были силы на то, чтобы сражаться с ними.

— Я не сказал ни слова, чтобы ты так подумала! — на пустом лице Люцифера появилась яростные, холодные демонические глаза. — Тебе достаточно слов этого… недоразумения, что зовет себя «ангелом». Такова ваша человеческая сущность — ты не исключение!

— Я не называл себя «ангелом»… — поправил его Уриэль, кое-как встав на ноги. — Я лишь сказал, что тебе нельзя верить, что чистая правда… возвращайся в ад, Люцифер.

Сжав руку в кулак, Люцифер спровоцировал нестерпимую боль внутри Уриэля, заставив его буквально сползти вниз, туда же, где он лежал мгновение назад. Сейчас силы этих двоих явно были неравны, да и раньше Люцифер наверняка был сильнее любого из них.

Авелина потеряла меч, но у нее все еще оставалось оружие — она достала шпагу, которая досталась ей еще от матери, и складной клинок, ранее принадлежавший телохранителю самого императора. В руках Сингулярности появилась точная копия клинка бесконечности, переливающаяся черными и белыми оттенками, как бы намекая, что это не настоящий меч, а лишь его копия.