Катаклизм - страница 65

— Значит, вы все же спаслись… — Авелина улыбнулась, но ее улыбка тут же сменилась на невнятное нечто, что возникает на лицах людей при истерике. — Как же так… — к ее горлу подступил невыносимый ком, и последние ее слова прозвучали особо горько.

Авелина вспомнила о Кристине и Артуре — служанке Августа и ее сыне, еще с тех времен, когда он прикидывался одним из баронов в императорской столице. Август оставил им поместье и мантию, которую он носил сам, но поместье впоследствии было сожжено служителями церкви. Август и Авелина все время гадали, получилось ли у Кристины и Артура выбраться из пожара… или они сгорели там, в императорской столице. По всей видимости, им все же удалось выбраться из столицы целыми.

Смерть настигла их позже, здесь, на восточном континенте, куда они и сбежали. Вполне возможно, что их схватили как раз из-за мантии, которую им подарил Август — все же это был магический предмет, дарующий возможность незаметно устроить какой-нибудь мощный саботаж при желании. Забавно, что если бы не этот клочок, который лежал у Артура… Авелина так и не поняла бы, кто это. Она не знала их достаточно сильно, чтобы прямо таки горевать, но они показались ей неплохими людьми… и само осознание того, что на востоке так поступили с мальцом и его матерью… этот факт по-настоящему ужасал ее, и порождал нескончаемую ненависть по отношению к королям востока.

— Кончай биться в истерике, императрица… — обратился к ней солдат, открывая дверцу на решетке. — Твой звездный час пришел — время выступить на публике.

К Авелине зашли сразу несколько солдат, каждый из которых взял ее под плечом и поволок по полу вперед, прочь из камеры заключения. Коридоры в тюрьме выглядели одинаково, поэтому нельзя было сказать, где конкретно они сейчас находятся, и сколько ее будут так тащить… Обидно, что Авелина сейчас не могла сделать ровным счетом ничего, даже если очень бы захотела. Без магии… она не справится с солдатами востока.

Как ни странно, тащили ее не так уж и долго, всего несколько минут. Как только ее дотащили до круглой платформы, которая выглядела подозрительно красиво, по сравнению со всем остальным, что было в этих подземельях, ее тут же бросили на платформу и окружили со всех сторон, сделав так, что она не могла уйти в сторону.

Сразу за этим, один из солдат нажал на рычаг неподалеку и платформа начала подниматься вверх. В самом конце, над головой Авелины, сработал механизм, который открыл вид на заветное небо, по которому Авелина уже успела соскучиться за время.

Кажется, шанса сбежать у нее точно не будет.

Когда платформа поднялась, восточная столица предстала перед Авелиной во всей красе. Как, собственно, и она предстала во всей красе перед столицей, ведь она оказалась на высокой платформе, находившейся на трибунах арены. Отсюда открывался прекрасный вид не только на арену, но и на громадный королевский замок, находившийся дальше. Вся столица, подобно стенам, была будто бы покрыта металлом, белоснежной сталью… она выглядела невероятно гармонично и крайне строго. Наверное, это был один из самых впечатляющих городов, которые Авелине довелось увидеть. В каком-то смысле, восточная столица была даже красивее императорской столицы. Конечно, он не был так же красив, как небесный город, но он небесный город все же не был сотворен руками людей, в отличие от восточной и императорской столицы.

Встав на ноги и подойдя к краю, Авелина поняла, что находится как раз на тех местах, где обычно находятся короли и императоры… те, кто наблюдают за битвами свысока, под навесом от солнца. По бокам развевались на ветру флаги, символикой принадлежавшие к различным королевствам, прилагающим к территории восточного континента. И когда подул ветер… толпа, находящаяся на трибунах, в буквальном смысле заликовала. Авелину стало видно во всей ее жалкой красе, как и стало видно тех, кто находился за ее спиной, но все это время не подавал никакого знака о своем существовании.

Авелина обернулась, и увидела перед собой их. Королей и королев, облаченных в белоснежные доспехи и плащи. Все они были похожи, как капли воды, и лишь у одного из них корона на голове была золотой, а не серебристой. У того, что стоял в центре. Их холодные, презренные взгляды намекали на то, что они притащили ее сюда явно не затем, чтобы поговорить о политической ситуации в мире — это был конец императрицы.