Катя и чудеса - страница 8
Катя. Погоди. «Голову снять…»
Лисичкин С быстро). Это не то.
Катя. Усы-бороду снять…
Л иснч к и и. То самое!
Катя. Ох, Лисичкин, с этим такая возня… просто не знаю. Времени совершенно нет! Надо выдёргивать волоски, жечь на свечке… А где у нас свечка? У нас даже спичек нет!
Лисичкин. Так я и буду, как кошка, с усами жить?
Катя. Сам виноват. Не колдуй, раз не умеешь. Знаешь что? Я попробую тебя снять. А остальное уже потом, хорошо? А то очень некогда… (Листает книгу.)
Лисичкин. Есть?
Катя. Пока нет. Есть: «Очутиться мгновенно за версту впереди себя». Хочешь?
Лисичкин. Ещё чего! А нету такого: очутиться на стуле или хоть, ладно, на шкафу?
Катя. Этого нету. Вот есть: «Уйти в землю по колено»
Лисичкин. Нет уж, висеть лучше.
Катя. Ага, вот: «Взлететь к небу…»
Лисичкин. Куда ещё!
Катя. «Опуститься вниз…»
Лисичкин. Вот это давай скорее!
Катя. Ой!
Лисичкин. Что?
Катя (упавшим голосом). Не могу я тебя снять, Лисичкин, миленький. По-тарабарски написано. Ничего не понять.
Лисичкин (испугался). А как же?
Катя. Знаешь что? Я побегу к Акулине Ивановне. Она знает тарабарский язык. Она там… одного человека спасет, а потом тебя расколдует. Мы скоро! Ты себе виси спокойно. Мы придём!
Лисичкин. Что ты! Куда ты! Не уходи! Я боюсь!
Катя. Ну чего ты, глупый, боишься? Повисишь немножко, и всё.
Лисичкин. Надежды Филипповны боюсь. Она меня и так выгнала, а тут ещё и хоботы всякие разные, и, плюс amp;о всему, летаю… Не уходи!
Катя. Да что же мне теперь делать? Лисичкин, ты же меня прямо убиваешь!
Лисичкин. Да, тебе хорошо. У тебя хоть усов нету… А я…
Катя. Не хнычь! Я думаю.
Лисичкин. А вот ты бы повисела, так тогда бы…
Катя. Лисичкин! Знаешь что? Очень всё просто! И совсем не надо тебя снимать!
Лисичкин (завопил). Да ты что?!
Катя. Лисичкин! Скажи мне: в каком направлении отсюда бобровый питомник? Только смотри, не напутай. Сосредоточься.
Лисичкин. Как я могу сосредоточиться, когда я всё время качаюсь?
Катя. Ну, тогда я сосредоточусь. (Думает.) По-моему, там. (Показывает в сторону шкафа.)
Лисичкин. С ума сошла! Зачем тебе питомник? Причём тут питомник?
Катя. Не мешай! Потом… (Ищет в волшебной книге. Читает.) «Как перенестись за версту впереди себя…» Верста в царское время это всё равно что у нас километр?
Лисичкин. Всё равно, ну и что?
Катя. А до бобрового питомника как раз километр! Сейчас перенесёмся, понял? Только самое главное: не ошибиться, в какую сторону!
Лисичкин. Вон там питомник! (Показывает на окно.)
Катя. Ты что? Я же оттуда прибежала, он там! (Показывает на шкаф.)
Лисичкин. Да, там! А когда ты бежала, сколько у тебя было поворотов? Забыла?
Катя. Забыла…
Лисичкин. А я там, если хочешь знать, два раза заблудился! И лучше тебя знаю, где!
Катя. Ну, смотри! На твою ответственность! Туда, говоришь?
Они поворачиваются в сторону окна.
Лисичкин. Туда! Постой. А когда я буду вылетать, об верхнюю полку не треснусь?
Катя. Трус несчастный! (Протягивает ему книгу.) Вот эти волшебные слова надо сказать, когда я сосчитаю до трёх. И давай руку, а то мы в разные стороны разлетимся. Так! (Берёт его за руку.) Ну, раз, два, три!
Оба. Турамбар-барматор!
Раздаётся мелодичный звон, дети исчезают.
ПЯТАЯ КАРТИНА
В полумраке — потолок и часть стены. На стене нарисована девочка с красным галстуком, которая выпускает голубей. С потолка свешивается огромная люстра с хрустальными подвесками. Она покачивается с нежным звоном. На люстре, как ни странно, вцепившись в неё обеими руками, сидят Катя и Лисичкин. Они молчат.
Катя (шёпотом). Лисичкин…
Лисичкин (шёпотом). Что?
Катя. Где мы?
Лисичкин молчит, отдувается.
Мне почему-то кажется, что мы на люстре.
Лисичкин. Сам знаю, что на люстре. А вот где?
Катя. То есть как где?
Лисичкин. Ну, на люстре, а в какой стране?
Катя (испугалась). Как это, в какой? Мы же летели на километр!
Лисичкин. А ты мерила, да? А что, если ошибка в учебнике, и мы на тысячу… Где-нибудь в Турции?
Катя (вне себя). Тогда… спасибо тебе, Лисичкин, что ты нас погубил!
Лисичкин (убитый горем). Это, наверно, я ошибся от висения…
Катя. Ну, всё. Теперь всё пропало… и сундук… Лисичкин. Какой там сундук?
Катя. И, что теперь будет с Василисой? Бедная, несчастная!