Кавалеры Виртути - страница 60

Десантный отряд с линкора, ринувшийся после часового огневого налета в новую атаку, сумел подойти к позициям поста «Паром» значительно ближе, чем все предыдущие штурмовые группы. Атаки врага следовали непрерывно, и порой казалось, что его усилия вот-вот увенчаются успехом.

Плютоновый Будер, наблюдая эту картину, все время сыпал проклятия, а Кубицкий и Венцкович все глубже затягивались табачным дымом. Потом весь гарнизон вартовни замер на мгновение, когда с поста «Паром» донеслись разрывы ручных гранат. Это могло означать лишь одно: видимо, немцы подошли настолько близко, что защитникам пришлось пустить в ход гранаты и готовиться к рукопашному бою, к той страшной схватке, в которой горстка обороняющихся не имеет ни малейших шансов устоять против целой роты десантников с линкора и большой группы гданьских штурмовиков. Напряженно ожидали на вартовне новых разрывов гранат, но слышали лишь непрерывный стук пулеметов и винтовочную стрельбу. Спустя некоторое время стало видно, что вражеские цепи покидают предполье поста. Между деревьями по опушке леса замелькали фигуры в черных и темно-синих мундирах. Солдат Полець, не раздумывая, начал бить по ним из своей винтовки.

— Есть! — кричал он, каждый раз, видя, как, сраженный пулей, валится на землю вражеский солдат.

Большинство выстрелов, однако, не достигало цели. Подгоняемые резкими звуками сигнальной трубы, немцы стремглав мчались назад в лес, в направлении главных ворот и ремонтных мастерских. Вскоре наступила полная тишина. Пост «Паром» прекратил огонь, и теперь доносились одиночные выстрелы лишь издалека, с другой стороны полуострова.

Именно в этот момент башни «Шлезвига» снова пришли в движение. Почти одновременно воздух над Вестерплятте потрясла серия взрывов. Залпы следовали с такой быстротой, что вскоре слились в сплошную канонаду. Линкор, двигаясь под острым углом к излучине Пяти Гудков, держал направление почти поперек канала, словно намеревался с ходу таранить своим могучим корпусом этот так долго и упорно оборонявшийся польский пост. Непрерывные мощные залпы всех орудий правого борта, будто какой-то сказочный лесоруб-великан, метр за метром валили лес вокруг поста «Паром». Вырванные с корнями деревья взлетали высоко в воздух, а затем с грохотом и свистом шлепались на землю, нагромождались одно на другое, создавая высокие завалы.. Вспыхнули пожары, все вокруг окуталось огнем и дымом.

Все, кто находился у бойниц первой вартовни, затаили дыхание и, не сводя глаз, следили за этой страшной картиной. Дымовая завеса становилась все гуще и шире, а пляшущие в ней языки пламени все выше.

— Да… Жарко приходится сейчас нашим ребятам, — повторил каким-то чужим и глухим голосом капрал Кубицкий.

Длинная и рваная полоса дыма потянулась по узкой просеке, начала заволакивать кусты, среди которых вдруг замелькали фигуры людей. Капрал Венцкович подскочил к своему пулемету, развернул ствол в сторону кустарника и хотел уже было открыть огонь, но плютоновый Будер резко дернул его за плечо.

— Стой! Не стрелять! — закричал он. — Это же наши.

Польские солдаты, те, кто уцелел из гарнизона поста «Паром», а это действительно были они, поодиночке выскакивали из-за деревьев, на мгновение останавливались и, повернувшись в сторону только что оставленного леса, посылали туда пулю за пулей.

Линкор уже не обстреливал пост «Паром», а перенес огонь в глубь полуострова. В районе поста теперь слышались гортанные выкрики немцев, ружейные выстрелы и короткие очереди пулеметов и автоматов.

Плютоновый Будер внимательно наблюдал за перебежками солдат с «Парома» и беспокойно прислушивался к отзвукам перестрелки. Он хорошо отличал редкие одиночные выстрелы польских винтовок от неумолкающей трескотни немецких автоматов. Будер понял, что, как только «Шлезвиг» перенес огонь, штурмовики снова ринулись на пост «Паром» и его защитникам пришлось отступить. Правда, пока что ни атакующие, ни отступающие не видели друг друга в густом дыму, но, как только Грычман со своими людьми окажется на открытом, свободном от дыма пространстве, вряд ли им удастся оторваться от противника.