Кайленд - страница 26

— Никаких семейных драгоценностей? — спросил он.

Я покачала головой.

— Даже семейных камешек. Даже семейных песчинок.

Я чувствовала, что его губы превращаются в улыбку.

— Это была просто глупая игра с притворством, в которую мы играли с сестрой.

— Это не глупо, — пробормотал он.

— Глупо, — сказала я, и мой голос снова дрогнул.

Кайленд не ответил, но обнял меня покрепче. Мне жаль, что раньше я не понимала, как для девушек, подобных нам с сестрой, было опасно притворяться принцессами. Вообще мечтать о чем-то было опасно. Мечты терпели крах, а когда это случалось, реальность причиняла еще большую боль.

— Я тоже должен тебе кое-что сказать, — произнес он.

— Что? — всхлипнула я.

— На нашей горе нет никаких рысей. Я имею в виду, что они конечно здесь обитают, но они не представляют для нас никакой опасности. «Служба защиты от рыси» была всего лишь уловкой.

— Знаю, — тихо ответила я.

Я тоже наслаждалась его компанией. Думаю, именно поэтому он выдумал этот предлог.

Некоторое время мы оставались в объятиях друг друга, сидя в дверном проеме, пока ветер не изменил свое направление, и мы снова не начали дрожать.

— Мне нужно доставить тебя домой, — сказала Кайленд, помогая мне встать.

— Теперь я в порядке, — я была смущена. — Знаю, что ты оставил Шелли…

— Шелли приехала со своими братьями. Я пришел за едой и теплом, — он засунул руки в карманы.

Ох.

— Да, я тоже, — призналась я.

Мы оба посмотрели вниз, и когда снова взглянули друг на друга, рассмеялись.

— Тенли… Прости, что поцеловал тебя, — он поморщился. — Я имею в виду, дерьмо… Я не сожалею, что поцеловал тебя. Мне жаль, что я не собираюсь делать этого снова, — он издал тихий, неловкий смешок. — То есть, мне жаль себя. Я знаю, что упускаю. А я упускаю… Правда, Тенли, — в его словах слышалась уязвимость, — ты, наверное, заметила, что я, в любом случае, не выгодная партия.

Меня переполняло сочувствие. Я понимала, что правда была в том, что ни один из нас не являлся выгодной партией, но почему-то, от этого мне не стало легче. И то, как Кайленд сказал мне об этом, было больше похоже на ложь, о которой он даже не подозревал.

— Мне нечего тебе предложить. Через полгода меня здесь даже не будет, — сказал он.

— Кайленд, — прервала я, — как насчет этого: давай просто будем друзьями? Думаю, мне нужен друг, — я сделала паузу, раздумывая. — И когда мы оба уедем отсюда, при любых обстоятельствах, мы будем вспоминать о дружбе, которая была у нас здесь, дома. Хорошо? Всё просто, — мои глаза снова были мокрые от слез, и я даже не была уверена, почему. Это было непросто. Мне бы хотелось, чтобы так было. — У тебя есть друзья? — спросила я, потому что часто видела его одного.

Он покачал головой, уставившись на меня, колесики крутились в его голове. Я не могла прочитать выражение на его лице.

— У меня не было настоящего друга, с тех пор как погиб мой брат.

Мне казалось, что в моей груди надувался воздушный шар, в котором боль за него вытесняла мою собственную и не давала сделать глубокий вдох.

— Тогда, похоже, нам обоим не помешал бы друг?

— Да, — наконец ответил он. Его голос звучал грустно. — Да.

Мы начали идти, опустив головы против жгучего ветра и холода. Через некоторое время мои ноги промокли, и я снова начала дрожать. Кайленд обнял меня и притянул к своему телу, и я ему позволила. Когда мы добрались до Деннвилла, снег прекратился. Мои ноги все еще были мокрыми, но я немного согрелась от ходьбы и от тепла Кайленда.

— Я должна позвонить в больницу, чтобы убедиться, что Марло и моя мама добрались туда, — сказала я.

У старого почтового отделения был платный телефон — редкость в наши дни, насколько мне было известно. Но на нашей горе прием сотового телефона был нестабильным, и у многих людей не было стационарных телефонов. Что касается нас, то мы тоже не могли себе этого позволить. Кайленд кивнул и проводил меня к небольшой телефонной будке, где я, воспользовавшись телефонным справочником, нашла номер больницы, в которую Марло отвезла маму, больницы, где можно было получить бесплатную медицинскую помощь. Я достала пятьдесят центов из кармана и бросила их в автомат. Через несколько минут мне сообщили номер палаты, в которой была моя мама, и пригласили Марло к телефону.