Казак М.С. Краснов пленник за службу Чили - страница 37

Сегодня бригадир Краснов вспоминает о немногочисленной группе своих непосредственных подчинённых, как о людях неоценимых по своим личным и профессиональным качествам. По его словам, «практически каждому из них он обязан жизнью и наоборот». Они всегда отличались преданностью делу и точным выполнением его приказов. Ни один из них не совершил какого-либо поступка, заслуживающего выговора со стороны их начальника. По его мнению, эти ефрейторы и сержанты (мужчины и женщины) являются «неизвестными героями, предоставившими чилийскому обществу возможность вернуться к мирной жизни — пожертвовав собой, они сделали возможным восстановление фундамента для социальной уравновешенности, которой Чили пользуется до сегодняшнего дня».

Перед лицом представителей юридической власти, бригадир Краснов всегда вставал на защиту своих подчинённых и брал на себя ответственность за действия, в которых предполагалось их обвинить.

Следует упомянуть, что в решении поставленной Краснову задачи, как и вообще во всей разведывательной деятельности, общая работа распределена таким образом, что каждый из членов группы в отдельности не должен был знать, чем занимается другой. Когда речь идет о «предполагаемом похищении» или «пленении» — в этом случае даже под пытками никто не смог бы рассказать более того, что принадлежит только к собственной сфере действий.

Лейтенант Краснов работал в штаб-квартире DINA на улице Белградо и должен был отправляться в другие учреждения каждый раз, когда получал на то соответствующие приказы. Это случалось, когда имелись задержанные, предположительно принадлежащие к MIR, или когда во время какого-либо обыска обнаруживались документы имеющие связь с подпольем этой террористической организации. Он вспоминает, что по этим причинам ему довелось познакомиться только один раз с помещениями на улице Лондрес 38, несколько раз побывать на улице Хосе Доминго Каньяс и неоднократно — в Квартеле Терранова — месте, ставшим известным позднее под названием «Вилла Гримальди» — по его словам, Краснов вообще узнал о существовании такого названия много лет спустя. Это были единственные учреждения для задержанных, о существовании которых ему было известно в те годы. Согласно имеющейся у него информации, они являлись транзитными центрами, где арестованные находились 4–5 дней, после чего переправлялись в центры задержания Трес и Куатро Аламос, подчиненные Министерству внутренних дел, или их просто напросто отпускали на свободу.

Во время своих кратких визитов в эти места, лейтенанту Краснову никогда не случалось видеть мертвых или избитых людей, о чем он всегда заявлял. Он утверждает, что никогда не видел ни зарешеченных камер, ни инструментов для пыток. Кстати, по его воспоминаниям, в этом же мог убедиться лично председатель Верховного Суда во время своего посещения этих учреждений DINA в сопровождении многочисленной делегации судей и адвокатов. Дважды эти места посетили представители Международного Красного Креста и квалифицировали их как центры или лагеря для временного задержания (а не как лагеря для военнопленных или каким-то другим образом).

Что касается работы лейтенанта Краснова — его статус аналитика не означал, что он должен был постоянно находиться в своём кабинете. Наоборот, он должен был вести тщательную следовательскую «не кабинетную» работу, прежде чем предоставить доклад о какой-либо ситуации или о документах, имеющих связь с террористической деятельностью. По этой причине, его пребывание в DINA означало частые поездки по округам и пешее обследование улиц — в предполагаемых местах сосредоточения противника и для изучения мест, наиболее уязвимых для террористов.

В изучении методов и тактики действий врага, уже длительное время оперирующего в стране, важнейшую роль играл анализ документов врага. Часто они были зашифрованы, поэтому работа с ними требовала терпеливости и проницательности, так как обычно эти шифры были весьма сложными. Но добросовестность, с которой привык работать лейтенант Краснов, позволила ему успешно решать и такие задачи.

Что касается допросов, то первое, что привлекло внимание Краснова в ходе личных контактов с террористами — все они без исключения не имели документов или показывали фальсифицированные личные удостоверения. Имеется существенное различие между удостоверениями фальсифицированными и поддельными. Последние являются просто фальшивками, сфабрикованными для осуществления каких-то преступных целей. А имевшиеся у террористов фальсифицированные удостоверения являлись документами, предоставленными по распоряжению правительства в учреждениях паспортной службы (Servicio de Identificacion), но личные данные в них были ненастоящими, а также они не подтверждались соответствующей учётной карточкой в паспортном столе. Эти документы предоставлялись террористам не раз и не два. Некоторые из членов MIR имели в своём распоряжении четыре или пять различных удостоверений личности.