Казна Херсонесского кургана - страница 54

— Джексон, чтоб с тобой так на том свете шутили, — проговорил он. — От твоих заходов чокнуться можно.

— Чокнуться — полбеды, лишь бы не уписаться, — усмехнулся Джексон. — Тяжко?

— Спрашиваешь… Шарабан звенит, как колокол.

— Ну, ты еще молодцом, дергаешься, а вот Бобу в самом деле амбец, коматозное состояние, видишь — не шевелится.

Джексон поднял с пола газету, свернул в трубку и, просунув под подушку, прокричал в самодельный рупор:

— Боб, ты жив, откликнись.

— Отстаньте, — глухо раздалось из-под подушки. — Я умираю…

— Что я говорил, — обратился Джексон к Миронычу, — загибается, болезный.

— Вижу, — вздохнул Мироныч.

— Что, Боб, пох? — снова спросил в трубку Джексон.

— Жуткий, — жалобно послышалось в ответ.

— Вот уж действительно все относительно, — констатировал Мироныч, принимая сидячее положение. — Ему плохей, чем мне, надо спасать беднягу.

— Мой голубь сизокрылый все делает некстати, мой голубь сизокрылый не знает о расплате… — пропел Джексон голосом, каким отпевают покойников. — Боб, поднимайся и умри, как партизан, стоя и гордо.

— Я не могу, — донесся сдавленный стон. — Лучше добейте, чтоб не мучился.

— Э, нет, ты нам нужен живьем, — запротестовал Джексон.

— Но я не могу, не могу… голова… о, боже!

— Я знаю только один проверенный способ избавления от головной боли — гильотина, — с серьезным выражением лица промолвил Джексон. — Ампутация бестолковки снимает все проблемы. Процедура малоприятная, зато помогает моментально. Но, увы, ты не Робин Гуд и не Чапаев, и голова твоя никому не нужна; носи ее при себе и мучайся, пока не усвоишь, что неумеренное пьянство — это нехорошо. Все, что я могу для тебя сделать, — полить, как огурец на грядке из лейки. Правда, есть еще средство — крутой чаек — лично мне в таких случаях помогает капитально. Значит так: через десять минут сбор за столом!

Чаепитие проходило в полном молчании. Боб, сидевший с перевязанной мокрым полотенцем головой и тихо охавший, заикнулся было что-то насчет опохмелки, но Джексон решительно пресек его затею:

— Никаких! Сейчас опохмелка, а к вечеру — лазарет, а нам выходить…

Боб скис и, болезненно морщась, закатил глаза. Мироныча, несмотря на теплое утро, начало знобить, кожа его покрылась мелкими пупырышками.

— Хватит соплей! — обратился к ним Джексон, когда со скромным завтраком было покончено. — Лучше доложите, как прошел симеизский этап подготовки: инвентарь подобран, все упаковано?

— В общем… так сказать… кое-какие нюансы есть, но… — замямлил Мироныч, в то время как Боб, схватившись обеими руками за живот, бочком-бочком, словно краб, подался в сторону туалета.

— Ну, про кое-какие нюансы я слышал еще вчера. Короче, покажите-ка, что вы там успели заготовить.

Мироныч виновато пожал плечами, развел руки:

— Да показывать в общем нечего…

— Так я и думал: конь не валялся, — с досады сплюнул Джексон. — Вопрос был для проформы — в твоем вахтенном журнале отчет вполне исчерпывающий. Все в духе пошленького водевиля: как на бал идти, так жопу брить! Аппараты мои хоть целы, не пропили?

— Что ты, Женя, даже не дотрагивались…

— Не дотрагивались… Иногда у вещей проявляются странные свойства: у них вырастают ноги, и они бесследно исчезают.

Аркаша, наблюдая этот разбор, жевал недозрелый инжир с хозяйского дерева и тихонько похихикивал.

Джексон подождал, когда из туалета вернулся Боб, не без ехидства поздравил его с облегчением и сказал:

— Да, компаньончики, как я вижу, вы здесь не перетрудились. Заданье вам было пустяк — дак пальцем не пошевелили.

— Ну почему же, мочалок щупали исправно, — сострил Аркаша.

— Заткнись! — грубо оборвал его Джексон, выходя из себя. — Не забывайте, мы здесь не на светский раут съехались — график экспедиции из-за вашего головопьянства я ломать не намерен. Даю полдня: достать инвентарь, упаковаться, собрать рюкзаки. К шестнадцати ноль-ноль готовность номер один! Вопросы будут?

— Надеюсь, ко мне это не относится? — с улыбочкой осведомился Аркаша, срывая новую инжирину.

От такой вопиющей наглости Джексон даже позеленел.

— А ты кто, наследный принц княжества Бахрейн или кавалер ордена Почетного Легиона? Может, ты думаешь, что тебя, как фараона, на носилках через кордон понесут? Тогда ошибаешься. Между прочим, дорогуша, у тебя еще и с крышей вопрос не решен?