Казна Херсонесского кургана - страница 66

— Диофант говорит дело, — шепнул на ухо Митридату главный советник.

План великого стратега общим одобрением совета был принят…

Солнце находилось почти в зените. Воздух был тепл и тягуч, как сироп — даже парочка назойливых мух, бесившаяся вокруг Джексона, притомилась, угомонившись в каком-то уголке.

Руководитель экспедиции лежал в своей палатке, заложив руки под голову, и, разомлевший от полуденной духоты, размышлял. Думы его были в основном невеселые: поиски казны Боспорского царства длились уже восьмой день, но ни к чему не привели и даже найденные за это время полсотни монет, среди которых дюжина серебряных и одна золотая, были слабым утешением для ударной бригады землекопов.

«Ну, тысяч десять без золотой у скупщика-нумизмата я за них возьму, но в расчете на четверых — это брызги, — думал Джексон. — Не ради такого улова все затевалось».

Надо было срочно что-то придумать, вдохнуть свежую струю в начинающее хиреть на корню предприятие. Джексон не мог не видеть, как улетучивается энтузиазм и желание продолжать раскопки у его сподвижников, а в нагловатых глазах Аркаши уже давно читался тривиальный вопрос, которым старик Паниковский допекал незабвенного Бендера: «Остап Ибрагимович, когда же мы будем делить наши деньги?»

Решив немного вздремнуть, Джексон сомкнул веки, но сон не шел. Поворочавшись с боку на бок, он поднялся и вышел из палатки. Резкий солнечный свет слепил до слез. Раскопки пустовали — ввиду изнуряющей жары, был объявлен затяжной перекур, и лишь одинокая чайка на земляном холмике крутила по сторонам головкой и недоверчиво качала загнутым клювом.

«Дура-птица, покажи, где рыть, — мысленно вопрошал Джексон, с хрустом потягиваясь. — Ведь не покажешь, не знаешь. А не знаешь — какого черта припорхала, лети себе на море тюльку ловить».

Из соседней палатки доносилась тихая музыка, и Джексон, отодвинув полог, нырнул вовнутрь. Боб и Мироныч не спали, полулежа на спальных мешках, они вяло перебрасывались в карты. Физиономии у них были скучные, как после поминок без спиртного.

— Ну, что, гвардейцы, приуныли? — спросил Джексон, подсаживаясь. — Дурачком тоску разгоняем?

— А что еще делать? — нехотя откликнулся Мироныч. — В нашем положении выбор невелик.

— А мы сюда не развлекаться приехали, — сухо заметил Джексон. — Спадет жара, надо работать.

— Толку-то, — после некоторой паузы сказал Боб, — работай — не работай… Вон уже сколько перелопатили…

— Ну, не скажи, что-то ведь и нашли.

— Знаешь, Джексон, — сказал Мироныч, — один мой знакомый любит говорить, что мужчина с годами теряет три вещи: волосы, зубы и иллюзии. Волосы и зубы у нас выпадут своим чередом, а с иллюзиями лучше расставаться сознательно и пораньше — не так горько потом будет.

— Так-так, интересно, продолжай…

— А что продолжать, уже все ясно — нет здесь никакой казны и нечего терять время впустую.

— Впустую говоришь? — задумчиво переспросил Джексон. — Да, быстро же вы забыли мою первую заповедь.

— Да пойми ты нас тоже, — сказал Боб, — отпуск скоро кончается, а мы тут вместо нормального отдыха земельку на-гора… В чертей превратились — грязные, небритые…

— Что ты предлагаешь? — напрямую спросил Джексон.

Боб неопределенно пожал плечами и промолчал.

— А давайте вернемся в Симеиз, — выдвинул идею Мироныч, отбиваясь трефовым валетом, — там так классно!

— Море, девочки, вино, — продолжил за него Джексон с нескрываемой иронией, — а что дальше? Что, я спрашиваю: спустя неделю снова на круги своя? Вернетесь в Ригу, на родной завод и будете протирать штаны на задницах и рукава на локтях за сто шестьдесят — сто восемьдесят? Да? И целый год потом сколачивать копейку на новый отпуск? Так? Ну, что молчите? Если так, не держу — собирайтесь и мотайте куда хотите… И Аркашу заодно прихватите — пользы от него, как от дырявого корыта.

Друзья замялись, в смятении переглядываясь между собой.

— Но ведь нет никакой гарантии, что дальнейший поиск что-то даст, — неуверенно произнес Боб.

— Да, никакой! — решительно отрубил Джексон. — Я еще там, дома предупреждал о дырке от бублика, разве не так? Казна может отыскаться сегодня, а может никогда, но продолжение поисков дает шанс, а прекращение — это смерть всем надеждам. Я понимаю: отпуск — раз в год и все прочее, но надо чем-то жертвовать, большая цель требует и соответствующих жертв. И не думайте, что я тут потехи ради торчу с вами, в Риге уйма важных дел, но я все-таки здесь — слишком высока ставка.