Казус белли или цейтнот резидента - страница 6
«И все-таки, — в который раз повторил про себя Лепяев, — не стоило ни под каким видом связываться с таким прощелыгой!»
Кто бы мог подумать, что из этого гадкого щенка вымахает такая сволочь! А все из-за этой чертовой курицы, его жены, рекомендовавшей Челыша как лучшего друга ее братишки — довольно темной личности, осевшей где-то в Берлине и промышлявшей мелким рэкетом.
Ему стоило насторожиться еще тогда, когда он узнал, что в активе Челыша лишь несколько каких-то запутанных темных дел и бессмысленное нападение на пустую, как позже выяснилось, инкассаторскую машину с наскоро сколоченной бандой. А это уже говорило о плохой организации дела.
На первую встречу Челыш притащился одетый как последний бродяга, да и по комплекции был куда более скромен. Заискивающе заглядывая в глаза, он предложил свои услуги по доставке дешевых легких наркотиков из Голландии через Германию, где, якобы, у него были надежные связи.
Лепяев хотел послать его к черту. Дела у него тогда шли в гору, но его жене, этой ненасытной утробе, этого казалось мало. Подловив нужный момент, она буквально клещами выудила у него обещание принять Челыша в дело. Один единственный раз он послушал эту мегеру, и все пошло наперекосяк. Время шло, его без стеснения стали поджимать безбашенный молодняк и цыгане, так что большую часть торговли пришлось свернуть а он так и не видел никаких дешевых наркотиков из Голландии. Лишь крепко нажав на Челыша, до которого у него раньше просто не доходили руки, он добился-таки того, что месяц назад пришла первая партия таблеток. Цена ее действительно оказалось низкой, но не настолько, чтобы быстро поправить пошатнувшиеся дела. Чем же тогда все это время занимался Челыш, и на какие средства отгрохал такой домину, оставалось неясно.
Лепяев поморщился и решил заняться Челышем вплотную. Мерзавец! Его наглость перешла все границы.
Он скрестил ноги, взглянул на часы и подумал, что надо бы сегодня еще заглянуть в офис. Там его ждала милая молоденькая секретарша, за лишнюю сотню зеленых готовая абсолютно на все. При воспоминании о ней он мечтательно прикрыл глаза. Замаячившего перед глазами ее образа хватило вполне, чтобы учащенно забилось сердце.
Припоминая, как она лихо задирает свою юбчонку, возбужденно срывает с упругих нежно-розовых ягодиц узкие трусики и грациозно подплывает к нему с горящими нестерпимым желанием огромными бледно-голубыми глазами, Лепяев почувствовал, как приятно заныло внизу живота. Его лицо расплылось в сладострастной улыбке. Однако заметив на лице продолжавшего наблюдать за ним Челыша гримасу ненависти, он с трудом отогнал от себя волнующее видение. Потом подался вперед и медленно произнес:
— Я сказал свое последнее слово. — Выдержав паузу, он добавил: — На этом наше сотрудничество заканчивается. Я сыт по горло твоими бреднями!
Лепяев натянул на себя хлопчатобумажную рубашку с короткими рукавами, легкие летние брюки и, не попрощавшись, двинулся в обход дома к автомобильной стоянке.
Над оставшимися нависла зловещая тишина. Разрыв означал войну.
Челыш даже не шелохнулся, глядя вслед скрывшейся за углом дома фигуре бывшего босса. С усилием сдерживая гнев, тем не менее он был доволен таким оборотом событий. С этой гнидой ему никогда не удалось бы достичь того, к чему он стремился всю свою жизнь: к деньгам и неограниченной власти. Жажда единоличного могущества у него превратилась в манию, и с теми, кто вставал у него на пути, он безжалостно расправлялся. Лепяев был прав в одном: Челыш и в самом деле не был особо умен, но он брал хитростью, изворотливостью и бычьим напором. Когда цель была близка, он как таран шел напролом.
Некоторое время спустя до погруженной в молчание компании донесся звук удаляющегося автомобиля. На лице Челыша заиграла недобрая ухмылка. Все эти гневные сотрясения воздуха не произвели на него никакого впечатления, поскольку все стоящие люди из банды Лепяева были им уже давно перекуплены.
Челыш протянул руку к лежащей на столе пачке сигарет, вытащил последнюю, а скомканную коробку отбросил в бассейн. Прикурив от массивной золотой зажигалки, снова откинулся на спинку и большим сизым облаком выпустил вверх клуб дыма. В гробовом молчании он докурил сигарету до половины, отправил ее вслед за пачкой и обернулся к оставшимся: