Кёр-оглы - страница 9

стр.

Жил я там до той поры, покуда
О тебе молва не долетела.
Знай, Телли-ханум, что, как на чудо,
На тебя взглянуть спешил я смело.

Поняла Телли-ханум, что приезжий из Ченлибеля. Но кто он: сам ли Кёр-оглы или один из его отважных джигитов. Вмиг Демирчи-оглы запел снова:

Демирчи-оглы я, и, как скверной,
Ложью речь моя не осквернится.
Прискакал, порукой меч мой верный,
Увезти тебя, краса-девица.

Поняла Телли-ханум, что это не Кёр-оглы, а один из его оттаянных игидов. «Кто бы он ни был, – подумала Телли-ханум, – а хорош собою и сердцем отважен».

– Ничего я не понял из твоих слов! – проворчал Джафар-паша. – Отвечай честь по чести, чей ты пехлеван? Может, ты согласен стать моим пехлеваном?

– Джафар-паша, дозволь мне сесть в седло, а потом ответить тебе.

Соколом взлетев на спину Арабата, Демирчи-оглы сказал:

– Джафар-паша, да ведомо будет тебе, что я один из удальцов Кёр-оглы, а зовут меня Демирчи-оглы. Прискакал я в Эрзерум для того, чтобы увезти с собой Телли-ханум.

С этими словами приблизился он к трону Телли-ханум, протянул ей руку, ловко усадил сестру Джафар-паши рядом с собой на седло и плетью разгорячил Арабата. Площадь замерла. Опрометью миновав ее, Демирчи-оглы стал удаляться в сторону Чейлибеля. Придя в себя, Джафар-паша поднял тревогу. Воины его прыгнули в седла, и началась погоня. Миновав городскую черту, оглянулся Демирчи-оглы и видит: преследователи тучей летят вслед. Телли-ханум, увидев погоню, сказала:

Османов стая, словно волчья стая,
Эджема сын, поторопи коня.
Главу спасти задача не простая,
Эджема сын, поторопи коня.

Демирчи-оглы ответил ей:

Пускай османы вслед летят, как волки,
Эджема сын от страха не сбежит.
Смерть краше, чем насмешливые толки,
Мне верен меч и не изменит щит!

Телли-ханум стала умолять его:

Эджема сын, ты благороден родом,
Но пленника ждет грозный приговор:
Ты абиссинцам в рабство будешь продан,
Эджема сын, скачи во весь опор!

Но Демирчи-оглы был неумолим:

Османам не впервые так беситься,
Я знаю, чести преданный слуга,
Что лучше быть рабом у абиссинца
Иль умереть, чем бегать от врага.

Но Телли-ханум заклинала его:

Рожден честолюбивым ты и смелым,
Но верь Телли-ханум, что ты один
Бой принимать не должен с войском целым,
Пришпорь коня, спеши, Эджема сын.

Но Демирчи-оглы стоял на своем:

Тебя во имя жертвую собою,
И ста лисицам с львом не совладать.
Враги все ближе, но готов я к бою,
Эджема сын не обратится вспять.

Видит Телли-ханум, не уговорит она Демирчи-оглы: не таков он, чтобы спасаться бегством, а погоня все ближе. И сказала тогда она:

– Раз так, то бой мы примем вдвоем.

Огляделся окрест Демирчи-оглы и заметил поблизости пещеру. Передал он Телли-ханум свой меч и свой щит.

– Хорошо, вот тебе мое оружье. Ступай в пещеру и готовься к бою.

Телли-ханум приняла оружие, соскочила с коня и скрылась в пещере. Демирчи-оглы только этого и ждал. Рядом с пещерой лежал огромный валун, этим камнем Демирчи-оглы закрыл вход в пещеру и сказал:

– Прости, Телли-ханум, но Кёр-оглы строго-настрого наказал мне найти тебя на земле или на небе и привезти в Ченлибель живой и невредимой. И Нигяр-ханум ждет тебя. Не могу я тебя взять на поле боя, – случись что с тобой, как я покажусь им на глаза. К тому же, если ты будешь сражаться со мной бок о бок, то удальцы скажут, что Демирчи-оглы не смог обойтись без помощи женщины. Подожди в пещере немного, я расправлюсь с неприятелем, а потом мы продолжим наш путь.

И Демирчи-оглы снова сел на коня.

Подскакали нукеры Джафар-паши. Демирчи-оглы перекинул с плеча на руку лук и стал сражать врагов стрелами. Дрогнул неприятель. Глядит Джафар-паша, никто из его ратников не хочет подставлять грудь под меткую стрелу Демирчи-оглы, никто и шагу не делает вперед.

– Чего стоите, трусы! – крикнул Джафар-паша своим воинам. – Неужели один человек так напугал вас, что вы словно приросли к земле?! А ну хватайте его и вяжите ему руки!

Демирчи-оглы ответил на этот приказ песней:

Не мели ты вздор, Джафар-паша,
Удалец я, Демирчи-оглы.
Будет в пятках у тебя душа,
Молодец я, Демирчи-оглы.
Помни: руки крепки у меня,
Каждая из них – мечу родня
Станет день тебе темнее мглы,