Кейп-код - страница 19
Алекс вздрагивает. Такое впечатление, что сержант сейчас вломится в
дверь. Со своими медалями и протезами.
Шурочка спрашивает Лопоухого:
— И каким же образом определилась ваша судьба?
Сержант-‐майор сказал, что он должен пойти в армию рядовым.
Вот как. А Лео? Что он Лео сказал?
А Лео он предрек огромное будущее. И не только в армии. Лео может стать
верховным главнокомандующим, так он думает.
— Не-‐е-‐ет, — Алекс вдруг оживляется. — Только не верховным главноко-‐
мандующим, Лео родился в другой стране! Кого вы наслушались, мальчи-‐
ки? — Алекса вдруг развезло. Он смеется, но смеется один.
Нет-‐нет, у него не истерика. Просто удачно вышло — про верховного глав-‐
нокомандующего. Но в сегодняшнем разговоре это был последний его успех.
Напряжение идет на убыль.
У них там много всего в Академии. Там, между прочим, и девушки учатся.
Немного, но есть. Вообще там — всякое разное. Кино, философия. Водное поло.
Еврейский хор.
Алекс пробует вспомнить: есть в еврейской музыке многоголосье? Ладно,
не идет к делу. Поют в унисон.
— Хорошо, Лео, но ты ведь не в хор устраиваешься петь. Могут отправить
куда-‐нибудь. В тот же Афганистан.
Отвечает опять Лопоухий. Кто его спрашивает?
Могут, говорит, еще как. Больше того, сам он мечтает туда отправиться. Не
хотелось бы, чтоб операция кончилась, пока он не успеет там побывать.
— Но ведь вам придется… — Шурочка никогда не касалась подобных
тем. — Вам придется стрелять, убивать людей?
Максим Осипов. КЕЙП-‐КОД
20
Она, может, хочет сказать, что и армия не нужна? — Лопоухий довольно
развязно обводит глазами дом:
— Лучше будет, если вас всех замочат тут, а?
Она вообще — следит за политикой?
Шурочка встает с места: нет, не следит.
Лео трогает товарища за руку. Смысл ясен — пойди покури.
Они должны простить его друга, у него очень правые убеждения.
Когда Лопоухий выходит на улицу, а Шурочка — в соседнюю комнату,
Алекс все-‐таки говорит:
— Ты должен иметь в виду, если что… Можно заплатить и за год, и за два, и
за сколько надо, пойти в нормальный университет. Идея самостоятельности…
Независимости… — Алексу кажется: если удастся сосредоточиться, он найдет
что сказать.
Он, Алекс, мечтал и мечтает… — О чем? Лео даже ленится спрашивать. — О
чем-‐то другом. Надо пересказать ему собственный разговор с отцом. Какой
тогда год был — восемьдесят третий, наверное? Тут очень хорошо все работа-‐
ет, думает вдруг. Не с его, Алекса, темпераментом можно переубедить челове-‐
ка, пусть он даже твой сын.
В эту минуту Шурочка стоит возле полки с камушками, переводит дыхание.
Страшно рассуждать о каком-‐то выборе. Типичная демагогия, думает она,
мужская, тупая. Что-‐то несопоставимое. Ни с их жизнью, ни с чем.
Отдышалась немножко. Надо бы перед расставанием что-‐нибудь ему пода-‐
рить на память. Вот — Максима Максимыча. Рябой, с выщерблинами — если