Кейс президента: Историческая хроника - страница 24

Огромным мешком мокрого песка висела КПСС на парализованной стране, не давая ни шелохнуться, ни вздохнуть. И уступать не собиралась, грозно намекая, что собирается отстаивать свои права и свое имущество танками. Имущество партии: дворцы и небоскребы обкомов, горкомов и райкомов по всей стране, типографии, санатории и больницы, специальные обкомовские цеха на мясокомбинатах, кондитерских фабриках и хлебозаводах. Обкомовская колбаса, обкомовские конфеты, обкомовское молоко. Партия создала отделенный от страны материальный мир, этакое Зазеркалье внутри СССР, роскошный оазис посреди нищеты, где иначе едят и пьют, иначе летают и ездят, иначе отдыхают и лечатся, иначе умирают и иначе сходят в могилу. Можно было еще выбить себе визу куда-нибудь в Париж, но в это Зазеркалье — никогда. Оно охраняется тщательнее государственных границ и никто кроме избранных не имеет туда доступа. Однако все это — лишь небольшая часть принадлежащего партии. Главная же собственность партии — все, что есть в нашей стране, вся промышленность, весь транспорт, все колхозы и совхозы, все учреждения культуры — практически все, что есть на одной шестой планеты, включая, естественно, и население. Именно в ЦК КПСС, а не где-нибудь утверждались все главные руководители, не только партийные, но и хозяйственные, и даже выборные советские. Над каждым министром дамокловым мечом висел соответствующий завотделом из ЦК. Его имени не знал никто в стране, но его власть была безгранична.

Огромные суммы перечислялись, переводились, тратились с таинственной ссылкой:

«По указанию директивных органов». Директивные органы — одна из подпольных кличек КПСС. И теперь это все отдать вот так — по Указу какого-то там президента?! Извините. Никто всерьез не собирается выполнять приказ Ельцина, понимая, что выполнение будет началом конца. Партия апеллирует к своей последней надежде — к своему генсеку. Но тот собирается в Лондон на встречу с семеркой. Ему не до партийных интриг. Впрочем, на спешно собравшемся пленуме, Горбачев выражает готовность сложить с себя должность генсека, «если товарищи так настаивают». «Товарищей» охватывает паника. Президент соглашается и улетает в Лондон. Давно уже президент чувствует на западе гораздо спокойнее, чем дома. Сколотилась уже своя компания: президент Буш, Джон Мэйджер, Миттеран, канцлер Коль. Все уже давно на «ты». «Как твои дела, Майк?» Сочувствующие взгляды, сердечные улыбки, крепкие рукопожатия. Но денег не дают. Под обещания больше ни цента. Под конкретные программы дадим. Но конкретных программ нет. «Я не понимаю, Майк, — спрашивает президент США, — почему ты так цепляешься за устаревшие структуры? Они же прогнили насквозь. Дунь — и они рассыпятся». Последние аналитические выводы ЦРУ объемно дали ситуацию в СССР и Буш внимательно их прочел перед отлетом в Лондон. Горбачев бледнеет, красное родимое пятно на его лбу становится ярким, как пятно крови. За его спиной стоит начальник его личной охраны генерал КГБ Медведев, его личные переводчики — офицеры КГБ. Он нигде не может позволить себе ни одного лишнего слова. «Дунуть некому», — улыбается он в ответ, хотя ему совсем не до смеха.

Впервые за шесть лет Горбачев возвращается в СССР с пустыми руками. И товарищи из Политбюро могут правильно поставить вопрос, что кредит доверия к нему исчерпан. Буш пытается подбодрить его. На конец июля назначен визит американского президента в Москву на подписание договора о сокращении стратегических вооружений. «Все будет О’Кей. Только не прячьте ракеты за Урал, как вы уже это сделали с танками»… В здании ЦК КПСС идет совещание. Присутствуют члены Политбюро товарищи Шенин и Дзасохов и, конечно, Крючков. На этот раз один. Крючков уже знает результаты переговоров Горбачева с семеркой. Впрочем, эти результаты можно было предвидеть заранее. Но была некоторая надежда на личное обаяние президента — генсека. С сообщением выступает шеф КГБ. Положение критическое. Есть информация, что Горбачев дал обязательства Западу покончить с КПСС и социализмом в нашей стране. Пока он экспериментирует руками Ельцина, но вскоре подключится и сам. Он предал партию. Необходимы решительные меры. Горбачев должен быть устранен от руководства страной, передав, как и положено по конституции, президентскую власть Янаеву. Конечно, Янаев не годится даже для простого представительства. Это понятно. Но он объявит о введении в стране чрезвычайного положения и, сославшись на недостаток опыта или на здоровье попросит об отставке, и опять же — по конституции — передаст президентскую власть Анатолию Лукьянову. Члены Политбюро согласно кивают. Именно так.