Киллер для Айболита - страница 18
— Вам просили передать. — Девочка-официантка в набедренной повязке, назвать которую юбкой не поворачивался язык, протянула мне синий конверт и тут же попыталась раствориться в толпе, копошащейся вокруг в бликах разноцветных огней.
— Подожди! — Я едва успел ухватить ее за рукав тонкой прозрачной блузки, сквозь которую отчетливо просматривалась грудь. — Стой!
— Ну что еще? — Она поняла, что вырваться не удастся и подняла на меня усталые глаза, окруженные, несмотря на юный возраст, сетью мелких морщин, — Какие проблемы-то? Сейчас охрану позову, вылетишь отсюда вперед собственного крика! А если тебе бабу срочно надо, так вон их сколько, выбирай любую. — Она повела вокруг свободной рукой, — Мне работать надо, пусти!
— От кого конверт? — строго спросил я, продолжая удерживать ее.
— Не знаю я, — плаксиво заявила девчонка, озираясь по сторонам. — Вон за тем столиком сидел, теперь исчез. — Она указала на столик, который уже облюбовала для себя компания чернокожих ребят в дорогих костюмах. — Отпусти, я тебе говорю!! Паша! Анзор!! Куда вы смотрите, охранники хреновы?! Тут клиент порядочную девушку у всех на глазах насилует, причем на халяву, а им хоть бы хны!
Паша и Анзор не замедлили прийти на помощь «порядочной девушке». Наверное, считали себя джентльменами. Они возникли рядом, что-то торопливо дожевывая и возмущено округляя глаза.
— Эй, ты зачем к ней пристаешь, а?! — чернявый Анзор, быстро оценив обстановку, оглядел меня и презрительно скривился. — Иди отсюда по-хорошему, да? В холле поговорим! Ну?!
В глазах высокого жилистого Паши, молчаливо стоявшего рядом, плескалось равнодушие. Похоже, он не ждал ничего нового от приевшихся ему разговоров в холле.
— Пошли, — согласился я, отпуская девчонку и нащупывая другой рукой край стола. — Пошли! — повторил я, ухватывая тонкий длинный стакан дном к себе и с силой всаживая его в маслянистую рожу Анзора.
Вой ослепленного и перепуганного Анзора, потоки крови, хлещущие по его лицу, удивление и легкое любопытство в глазах Паши, догадавшегося, что предстоит развлечься по-настоящему, крики людей вокруг — все смешалось и закружилось вокруг меня хороводом мелькающих теней. Похоже, мужчинам, разгоряченным хорошей выпивкой и телами обнаженных красавиц, для полного счастья не хватало только вида крови. Они столпились вокруг, повскакивав со своих мест, и оживленно обсуждали происходящее. Я бы тоже с удовольствием поболтал с ними, если б не дефицит времени.
Паша неторопливым, как бы тягучим движением развернулся на месте и вдруг, метя мне в голову, легко выбросил ногу в черном блестящем ботинке. Я присел, отшатнулся и, зацепившись за что-то, едва не упал. Толпа одобрительно загудела у меня за спиной. Паша, неестественно спокойно улыбаясь, расстегнул пиджак и, встав в стойку, поманил меня пальцем. Озираясь вокруг, я понял, что пробиться сквозь плотную толпу не удастся. Ишь ты, каратист-показушник! Впрочем, чему тут удивляться, решил я после того, как Паша, сделав обманное движение, чудовищным ударом чуть не сломал мне бедро. Япония — родина этого не то спорта, не то искусства, и наши «братки», судя по всему, не теряют времени даром. Хотя, наверное, в любой стране мира есть свой вид искусства убивать. Потому что люди, независимо от цвета кожи и вероисповедания, во все времена стремились со звериной жестокостью терзать себе подобных, объявляя великими учителями тех, кто наиболее преуспел на этом кровавом поприще.
Глядя, как я пытаюсь отползти, волоча ушибленную ногу, Паша покачал головой, усмехнулся и приготовился добить меня. Ну здесь он, конечно, поторопился. Потому что в стране моего детства люди тоже не отличались особой добротой. Меня, прошедшего хорошую школу бокса в жестоком уличном варианте, когда все на одного и слезы ярости текут по щекам, смешиваясь с кровью, — удивить изящными пируэтами было сложно. Присмотрись Паша внимательней, он наверняка заметил бы, что и ногу я приволакиваю больше для вида, да и лицо у меня слишком уверенное для обреченной жертвы. Но Паша, будучи неплохим бойцом, не отличался психологической наблюдательностью. Он пошел в атаку, начав ее боковым ударом ногой, приберегая для меня напоследок мозолистый кулак.