Кинхаунт - страница 27

стр.

— Ты меня уже достал! — рявкнул Крёз, потянувшись могучей рукой к горлу неуемного Арса.

— А! Это не пауки, это духи пауков! — мое очередное лингвистическое открытие спасло юный талант от преждевременной кончины.

— Что? — озадаченно переспросил Крёз. Его рука замерла над столом, напоминая ветвь могучего дерева.

— Духи пауков, — пояснил я, продолжая размышлять над прочитанным. — Нет… духи-пауки, точно!

Теперь я повеселел, а Крёз нахмурился. Он терпеть не мог всяких духов и привидений. Не то, чтобы он был особо суеверен — просто не знал, как их валить.

— Ну-ка, объясни, — потребовал он.

— Дух-паук… это…

Что тут можно было объяснить? Я вздохнул и сделал лицо полумертвого от науки ученого — втянул щеки и закатил глаза.

— Вероятно, мы имеем дело с аппликациями аберраций дисфункции… психоментальные модели визуализации супер-эго… — начал я высоким гундосым голосом.

Арс замер в шоке.

— Кто???

— То есть, — подхватил игру Крез таким же замученным голосом, — вы имеете в виду, вы хотите сказать, если я правильно вас понял, э-мнэ-э, проекция бессознательных отражений сверхсознания в видимо зримые галлюцинации окружающей действительности…

— Да-да! — затряс головой я, сделав умудрено-несчастные глаза.

— Ладно, читай дальше! — нетерпеливо оборвал Крёз.

— Да тут в принципе все. Пара слов насчет огромного богатства… опять самый длинный меч…

— Так это и есть меч Бангора!!! — гаркнул Крез и в воодушевлении ударил меня по плечу так, что я отложил табличку и потратил немало усилий на изображение сильнейшей боли. — Давай теперь читай, где он лежит.

— Да вот же, все написано. Могила, озеро, пауки, и прочая чепуха.

— Ха, круто, — растерянно улыбнулся Арс и оглядел нас. — Я ведь знаю, где это.

Воцарилась немая пауза, во время которой мы разглядывали его.

Ну точно хочет нам всучить какую-то дрянь, срубить деньги и свалить, подумал я, ожидая, пока он наконец откроет рот.

— Ну и где.

— Да это рядом с городищем. Ха. А на карте написано, что это башня стражников. Я почему понял — там пауки на стенах. Типа хрески.

— Фрески.

— Ага, хрески. А как мы его делить-то будем? Меч? Восемь тысяч. Восемь на три — не делится…

Сказав это, Арс не на шутку задумался. Эта математическая операция явно превышала ресурсы его маленького мозга.

— Зато на два — очень даже! — весело гаркнул Крез и, придвинувшись поближе к мне, хищно посмотрел на Арса.

— Да ладно вам, — успокоил я всех, — пока найдем этот меч, пока привезем сюда… может вообще останется только один…

И немного приосанился, выпятив подбородок и грудь. Крез ответил мне яростным взглядом.


Мы пили, веселились, планировали поход. Я поглядывал на часы, стрелка которых неторопливо ползла к заветному часу, когда я собирался покинуть теплую компанию и переместиться гораздо севернее, на Площадь Победы. Но тут перед нами возник маленький и щуплый, воняющий курительным тростником верз — айз из племени верзов, благодаря своему малому росту и тщедушной комплекции с незапамятных времен игравших у коренных айзов роли агентов и посыльных.

Иной раз курутсянам случалось ловить верзов, подслушивавших секретные разговоры. Будучи припертыми к стенке, верзы никогда не пытались сопротивляться, и стоило лишь слегка их прижать, как с ними случалось то, что врачи культурно именуют «дефекацией». Отсюда, я думаю, и пошло у курутсян выражение «обверзаться», т. е. дефецироваться от страха. Хотя некоторые филологи утверждают, что выражение «обверзаться» ведет свое происхождение от «вериги», название древних стальных оков, которые применяли в тюрьмах. Но я с ними не согласен. Не могли же целое племя на далеком Айзе назвать в честь каких-то оков? Версии про «повергнуть, свергнуть, извергнуть» я даже не рассматриваю.

— С вами будет говорить Кройн, — пропищал верз. — Не уходите далеко.

— Кройн, — эхом повторил я уже слышанное где-то имя, и чуть не сглотнул, вспомнив, о ком идет речь.

— И-с-с-э-а, вонючка!!! — рявкнул пьяный Крез и потянулся, чтобы придушить его, но верз уже исчез.

Мы переглянулись.


В поле зрения возник огромный сапог, со стуком остановившийся у стола, и я медленно поднял глаза.