Кино для взрослых. Плутовка - страница 11
— Нет, что ты!
Она взяла в ладони его лицо и приложила к своей груди. Он расстегнул молнию у нее на платье.
— Я не имею права тебя мучить, — бормотала Салли, не мешая Полу ласкать свою обнаженную грудь. У него бешено заколотилось сердце.
— Подожди минуточку, — шепнула Салли.
Она пробыла в ванной около пяти минут, а опустившись рядом с ним на диван, обняла его.
— Я сняла лишнюю одежду.
Он проверил — под платьем ничего не было. Салли взъерошила ему волосы.
— Ты ведь не считаешь меня дешевкой? Просто ты такой славный — невозможно устоять. Психотерапевт не одобрил бы.
Она была влажной и совсем готовой — дальше некуда. И вдруг чуть ли не свирепо воскликнула:
— Я тебе нравлюсь? Скажи правду!
— Очень.
— Тогда давай.
Она обвила руками его шею и стала страстно целовать: в щеки, губы, шею.
— Я хочу его. Давай!
Она откинулась на спину; Пол взгромоздился сверху. Нижняя часть ее тела бешено вибрировала. В момент проникновения она обхватила его ягодицы и хрипло застонала. Еще несколько секунд — и он излил в нее всю долго сдерживаемую страсть.
Вернувшись к себе, он заказал междугородный разговор.
— Дженнифер?
— Пол, это ты! Я тут торчу одна, чертовски тоскливо. Все время хочется реветь. Когда ты приедешь?
— Скоро. Я получил задание.
Она сказала дрогнувшим голосом:
— Любимый, приезжай скорее!
Он положил трубку с мыслью: какой же я подонок! На ночном столике лежала позаимствованная у Салли книга — «История порнографии». Он попросил для работы.
Пол лег на кровать, заложил руки за голову. Нью-Йорк. Город неограниченных возможностей. Маятник эмоций яростно качался из стороны в сторону, пока не замер в мертвой точке. Возможно, у него не выйдет. Но попытка не пытка.
Он открыл книгу.
На часах было без пяти восемь. Лежа в постели, Пол лениво смотрел на циферблат. Понедельник. Несколько минут назад в дверь постучала Салли — сказала, что идет на работу. Пригласила его вечером к себе на ужин.
При желании он мог дрыхнуть все утро и часть дня. Весь уик-энд проторчал в четырех стенах. Заказал на дом пиццу. Съел все, что было в холодильнике. Ужином его кормила Салли. Мобилизовав все силы для последнего рывка, в четверг вечером он закончил печатать подробный сценарный план новой серии видеофильмов — что-то вроде экранизации «Истории порнографии». Кажется, получилось неплохо. Сдавая работу в пятницу, он был уверен, что ее одобрят. Однако за выходные уверенности поубавилось.
В девять он заставил себя встать и подойти к холодильнику — за апельсиновым соком. Зазвонил телефон.
— Мистер Джерсбах? — спросил незнакомый женский голос.
— Да.
— Соединяю с мистером Рэндом. Подождите, пожалуйста, у телефона.
Он подождал.
— Джерсбах?
— Слушаю.
— Получил твои заметки. Показал нашему художественному руководителю. Его зовут Том Фаллон. Хочет встретиться. Можешь заскочить на студию в пол-одиннадцатого?
— Могу.
Макс Рэнд продиктовал адрес.
— Кстати, сколько ты получал в «Нью-Йорк ревью»?
— Восемь тысяч.
— Здесь будешь получать пятнадцать.
В десять тридцать Пол прибыл на студию на Западной Сто двадцать пятой улице. Молодой охранник позвонил в офис Макса Рэнда, и только после этого Пола пропустили в павильон. Он стоял в тени и смотрел во все глаза на залитую светом юпитеров и опутанную кабелем съемочную площадку. Там снимали сцену с двумя девушками — очаровательной юной блондинкой и соблазнительной брюнеткой постарше — и начавшим седеть мужчиной лет пятидесяти, с брюшком. На нем были только майка, брюки и черные носки. Действие происходило в гостиничном номере.
Режиссер, раздражительный коротышка, отрабатывал с актерами движения. Энергия, которую он тратил, добиваясь того, чтобы актеры стояли там, где нужно, и не выходили из кадра, была просто устрашающей. Он то и дело заставлял их менять позы, измерял расстояние между ними, придумывал жесты — и наконец вернулся на свое место позади камеры.
— Мотор!
Девушки принялись заигрывать с клиентом. Постепенно они разделись до панталон и, хихикая, заставили его также оголиться.
Вскоре вся троица очутилась в постели. Раззадорившись, блондинка стащила с себя панталончики и начала совокупляться с мужчиной. Причем это явно был акт, а не его имитация. Принужденная усмешка на лице мужчины вдруг расцвела в экстазе.