Китэгра. Книга 5 - страница 20

— Не может быть. — Проговорил он. Подёргал бороду мозолистыми пальцами. Бровями подвигал, губами вот пожевал, стал ходить из стороны в сторону, иногда косясь на экран с формулами. Надо было бы внести это в виртуальную модель и посмотреть что получится. — Гравитация. — Произнёс он, остановившись перед экраном. — Обратная гравитационная петля. Если внести это… — Он прикрыл глаза, прикидывая что-то в уме. Потом снова посмотрел на экран, протянул было руки к клавиатуре, отдёрнул их. Потянулся за обручем, позволявшим работать с машинами лишь усилием воли. Снова руку отдёрнул и мрачно хмурясь, вернулся к столу с образцами.

Несколько секунд он размышлял, а потом кивнул сам себе — никаких виртуальных моделей, пусть это будет последняя попытка, отчаянная и последняя. Если не получится сейчас он, ну, совсем, наверное, не откажется от этой не решаемой загадки, но пару лет точно про неё вспоминать не станет. Постарается как минимум, а там как получится, да, а вдруг сейчас всё получится?

Ланарик ухватился двумя ладонями за слиток чёрного металла и вздрогнул — вот почему не следовало прикасаться к любой форме этого металла ничем не защищёнными руками. Металл ледяной просто, при этом никакой изморози на нём никогда не появляется, такова его структура, что он почти что продуктом магии кажется. А ещё эта невыразимая тоска — с прочими образцами было проще, но этот! Ланарику хотелось плакать, сейчас, когда он коснулся чёрного слитка, вся его жизнь стала казаться пустой и бесполезной. Уныние, словно обрело материальный вид, и было густо размазано по слитку невидимым гелем. Но он собрался с силами и перешёл к другому столу, где слиток положил на поддон. Стало легче, уныние как рукой сняло, только ладони покалывает от леденящего холода. Поёжившись, Ланарик пошёл в другую сторону, к столу, за которым час как уже никого — эльфы там что-то своё пытались изобразить. Сын Гнома презрительно фыркнул, оказавшись у стола — всё в завитушках, всё такое ажурное, тьфу! Негоже таким вот заниматься. Какой смысл в завитушках? Вещь должна быть крепкой, добротной и внушительной, что б если что, не только на столе стоять могла, глаз радовать, но что б и чего прижать ею можно было или вот лоб кому проломить. А эти их красивости — даже ручка регулятора гравитации на основном приборе и та с завитушками! Нет в том смысла никакого, а от работы оно отвлекает.

Ворча что-то невнятное, Ланарик взял портативный гравитационный прибор и перешёл к столу, на котором собрался провести последний эксперимент с мёртвой материей.

Настраивая ворох оборудования, в центре коего красуется чёрный слиток, Ланарик ощутил прилив сил и уверенность — теперь всё получится. Он создаст идеальный металл! И ланарикум, станет новым сырьём для доспехов Воинов потомков Великих рас! Ланарикум станет бронёй для звездолётов, несущими конструкциями зданий, ланарикум, будет везде!

— Ланарикум. — Повторил он, словно пробуя это название на вкус. — Мне нравится. — Решил он.

И принялся включать аппаратуру в строгой последовательности. По большей части она была автоматической, все реагенты и источники энергии уже внутри, всё готово к очередному, тысяча фиг знает какому, эксперименту. Поддон для образца уже пятьсот какой-то заменил — от множества попыток, они изнашивались, в итоге превращаясь в пыль, расплавленную лужицу или испарялись — в зависимости от характера проведённого эксперимента.

Последний поддон как раз испарился — чуть вся лаборатория парами не перетравилась.

Как они его чехвостили, сколько проклятий в его адрес прилетело — не счесть! С тех пор под поддоном установлен дезинтегрирующий излучатель, настроенный на неорганические соединения. И как он ни бился против коллег учёных, его никто не услышал. Выделить отдельное помещение со всем необходимым оборудованием отказались — оно будет в треть от основного зала, что, по их мнению, пустая трата места и ресурсов, особенно в виде оборудования, какое придётся ему персонально выделить. Убрать устройство дезинтегратора, тоже отказались, несмотря на его обещания быть предельно осторожным отныне и впредь. В итоге с десяток образцов в последних экспериментов пострадали так, что два расщепило на атомы, четыре покрылись странноватой коркой, которую сейчас изучает Манир, два испарились полностью, один стал сплавом сорока различных металлов, включая радиоактивные, а последний не пострадал совершенно никак. Именно этот образец, он и поместил на поддон для своего последнего, а, скорее всего, просто ещё одного, эксперимента. Лучший образец, самый близкий к идеалу, тихо гудит гравитационная петля, работавшая от начала эксперимента до сего момента. Весь процесс уже завершился, это последняя стадия, которая, может быть, ни к чему и не приведёт.