Кларенс и Джульетта - страница 5

Вечером они гуляли по Нью-Йорку. Джульетте все было интересно: она не знала ни Бродвея, ни нарядной Седьмой улицы, ни крошечных скверов с крошечными фонтанами, зажатых небоскребами Рокфеллер-центра.

Среди небоскребов зелень казалась хрупкой. Даже немолодые деревья стояли на спичечных ножках. Все выглядело игрушечным, как витрины каких-то больших садов и парков, шумевших где-то на свободе.

Они читали рекламы новых фильмов, каскады огней лились к их ногам, имена артистов взрывались перед глазами разноцветными искрами и гасли. Когда кончались представления в театрах, в яркую и густую толпу въезжали, показываясь из-за углов, калеки на колясках, входили слепые с собаками-поводырями и просили милостыню. Несчастные!

Иногда Кларенс и Джульетта слушали, как где-нибудь у перекрестка духовой оркестр евангелистов играл модную песенку, призывая людей внять проповеди о конце и спасении мира.

От рекламного света ночное небо казалось пыльным. Влажная жара оседала из его бездонных глубин на толпу.

Было душно, и Кларенс угощал Джульетту молочным соком папайи. Ледяной сок пенился на губах Джульетты.

Как-то недалеко от их улицы она спросила:

— Ты не боишься, что возле дома нас поджидает Рич?

— Нет, я сильный, — ответил Кларенс, смеясь. — Хочешь, покажу?

И понес ее на руках в квартиру по темной лестнице, где лампочки были разбиты или вывернуты бродягами, потому что бесплатным квартирантам легче прятаться в темноте.

— Ты устанешь, — сказала Джульетта.

— Значит, ты не веришь, что я сильный?..

— Ты устал, — повторила она выше.

— Мне хорошо нести тебя.

— Отпусти меня.

— Это уже наша дверь. Звони.

Она позвонила с его рук и сказала:

— Теперь я буду бояться за Рича.

И поцеловала его в щеку.

Утром, как всегда, мимо отеля со страшным воем прокатилась пожарная машина. Эти шумные парни в касках выезжали на пожар или тренировку. Открылись расписные, как у ларца, створки маленьких дверей церкви святого Франциска через дорогу. Толстый Фрэнк кивнул Кларенсу на бегу и едва протиснулся в щель стеклянной двери-вертушки при входе в «Гамильтон». Фрэнк так опаздывал, просыпая каждый раз, что у него не было времени даже крикнуть: «Как дела?». Ему надо было еще успеть до смены одеться в красный костюм лифтера, чтобы до позднего вечера вносить в лифт чужие чемоданы, подниматься и опускаться по квадратной трубе, пробившей двадцать семь этажей, и на каждом из них, рывком открывая дверь, монотонно повторять: «Вверх», «Вниз». Как он не худел при этом! Его работа требовала терпеливой вежливости. Наверно, это благотворно сказывалось на здоровье.

Насвистывая, Кларенс запер метлу и ведро в уличную кладовочку за телефонной будкой. Вот и все его дело. Недолгое. Теперь он пойдет искать другое. Мимо магазинов и баров, мимо складов и гаражей, мимо фабрик, чьи трубы стоят среди небоскребов, как карандаши, мимо разных мастерских, мимо пристаней на Ист-ривер, обшитых гнилыми досками, где так невыносимо воняет тухлой рыбой, и везде он будет слышать: «Нет, нет, нет». И все же он пойдет.

За телефонной будкой на высоком стуле обычно сидел пуэрториканский юноша Бернардо. Он сидел неподвижно, в напряженно-застывшей позе, натянув на глаза кожаную кепочку, покуривая и сплевывал на тротуар, под ноги прохожих. Через их головы он видел со своего стула, как к отелю подкатывала машина, пружинисто спрыгивал на тротуар и, вручив владельцу машины талон, отгонял ее на стоянку, а владелец шагал в отель.

Кларенс посмотрел и удивился: Бернардо еще не было на своем месте. В первый миг он вздрогнул от радости: вот работа! Он искал ее всюду, а она под ногами! Они будут счастливы, Джульетта сказала правду. Они будут счастливы!

Он кинулся к стеклянным дверям гостиницы, чтобы сейчас же поговорить с административным директором о новом месте. Но вдруг остановился и даже прикусил палец, сунув в рот кулак: надо было подумать. Надо подождать. Мэнэджер еще не пришел, конечно, и Бернардо мог появиться до него. Мало ли что задержало парня на минуту-другую?

Опомнись, Кларенс. Не спеши. Это нечестно. Это будет похоже на предательство. На воровство. Кларенс медленной походкой прошел мимо дверей, решив оглянуться на стул Бернардо через двадцать шагов. Он не выдержал и посмотрел через десять. Стул был пуст. Кларенс вернулся и прошел десять шагов в другую сторону. Стул был пуст.