Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии - страница 25
Не удивляйся: в несчастье
Амрита кажется ядом!
* * *
Восхитительны в месяце чайтра[203]
Венки из цветов разновидных,
Нежные руки, подобные лунным лучам,
И возвышенное красноречье поэтов;
Оплетенная сетью лиан,
Веселящая душу беседка
И кокиля томный призыв,
Напевно звучащий в ушах;
Разделенное с милою ложе —
Неистощимый запас поцелуев и ласк!
* * *
* * *
О дивнобедрые, ваш дух
Несокрушим до той поры,
Пока, сандала духом напоенный,
Не прилетит с горы Малайя ветер.
* * *
Когда наступает жара, девы с глазами газелей,
С влажно-душистыми, от умащенья сандалом, телами,
Благоуханье цветов, свежесть покоев, облитых водой,
Сиянье луны, ветерка дуновенье
И верхней террасы опрятность — возбуждают любовную страсть.
* * *
Венков благоуханье, прохлада опахал,
Сиянье ночи лунной,
Цветочная пыльца, усеявшая пруд,
Сандал для умащений,
Душистое вино, и легкие одежды,
И верхняя терраса, промытая до блеска,
И лотосы очей прекрасных — вот удел
Счастливцев жарким летом!
* * *
Как радует сердце прохлада
С грядой облаков ливненосных
И, льющим густой аромат,
Роскошным жасмином, чей куст
Внезапно расцвел, обернувшись
Внушающей пылкую страсть
Красавицей с грудью высокой.
* * *
* * *
Над головой хмурые тучи нависли.[208]
Млея от страсти, пляшут павлины в горах.
Цветом опавшим деревья усеяли землю.
Странник, на чем ты остановишь свой взор?
Нечем тебе сердце свое успокоить!
* * *
Слепящих молний блеск,
Раскаты громовые.
К танцующим павлинам
Взывают нежно павы,
И кетака[209] струит
Свое благоуханье.
Возможно ль дивноглазым,
Глядящим сквозь ресницы,
Разлуку пережить,
Когда весь мир охвачен
Любовной лихорадкой?
* * *
Когда низвергается ливень
Из туч, горделиво грохочущих,
Когда в черноте непроглядной
Сверкнет златозарная молния,
Пронзают блаженство и страх
Сердца́ своевольных красавиц,
Во мраке спешащих к любовнику.
* * *
Ливни мешают уходу любимой.
Чем холодней, тем объятья теснее!
Ветер, несущий дожди и туманы,
Свежесть сулит изнемогшим от ласк.
Эти счастливцы, в объятьях возлюбленной,
Дни бесконечных дождей превращают
В дни бесконечных услад.
* * *
Когда, под осенней луной,
На верхней террасе дома
Пройдет в наслажденьях любовных
Половина пленительной ночи,—
Тот, кто, охваченный жаждой,
Не пьет из лианоподобной,
Прохладной руки подруги,
Изнемогшей от пылких услад,
Воду, в которой дробится
Сиянье ночного светила,—
Тот неудачник, друзья!
* * *
Белоснежный, прекраснодушистый,
Распустился жасмин, и нектаром
Упиваются жадные пчелы.
Если, страсти огонь разжигая,
Дивноокая, хоть на мгновенье,
Не обнимет хозяина дома,
Осененного ма́ндарой красной,
От студеного ветра дрожащей,
Будет зимняя ночь для него
Нескончаемо тягостной, длинной,
Как великого Ямы[210] дворец.
* * *
Опрятный дом, что блещет чистотой,
Златосиянный месяц в небесах
И лотос дивного лица любимой,
Сандал благоуханный, изобилье
Венков, приятных сердцу и очам,—
Всё обжигает пламенем соблазна
Мужей, обуреваемых страстями,
Но не того, кто бренный мир отверг.
* * *
С ухватками наглого виты[211]
Неистовый ветер зимой
Красавицам щеки целует.
То, свистнув, размечет прическу,
Закроет кудрями лицо,
То сдернет с грудей покрывало,
Пушок поднимая на коже
Озябшей испуганной девы,
То юбку с бегущей сорвет,
Заставив дрожать пышнобедрую.
* * *
Он ей растреплет волосы, заставит
Прикрыть глаза, как бы в порыве страсти;
Сорвет с нее одежды силой, так,
Что волоски поднимутся на коже;
Ее походку сделает неверной,
А пылкое дыханье — участиться
Принудит, поцелуями своими
Пронизывая губы до зубов.
Не так ли каждой женщине — супруга
Изображает буйный зимний ветер?
Из «Ста стихотворений об отрешенности»
* * *
Не насладились мы желанным наслажденьем —
Желанье наслажденья нас пожрало.
Не истязали мы подвижничеством плоть —