Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии - страница 45
жизнь я теряю от звуков свирели, Бораи!
Сердце терзая своей сладкозвучною трелью,
это сын Нанды[383] играет вдали на свирели.
Птицей к нему не могу полететь легкокрылой.
Если б земля, разверзаясь, несчастную скрыла!
В чаще огонь запылает — он виден, Бораи!
Углем в гончарной печи — я незримо сгораю.
Кришна прекрасный виновник такого горенья…
…Это пред Башоли[384] спел Чондидаш со смиреньем…
* * *
><2> Сердце, любовью больное!
Радхе-печальнице, Радхе-молчальнице
чуждо теперь все земное.
Взглядом пылающим и немигающим
смотрит на облако ныне.[385]
Жжет себя голодом, охряным золотом
плечи одев, как йогиня.
Лилии вынула, косы раскинула,
черные волосы гладя.
Вскинется — с трепетом, с ласковым лепетом
в небо высокое глядя.
Нежную, томную шеями темными
пара павлинов пленяет…
«Смуглого встретила — сердцем приветила!» —
вам Чондидаш объясняет.
Сводня — Радхе о страданиях Кришны
><3> Выслушай, Радха, старухино слово!
С вестью печальной явилась я снова.
Мука его на глазах возрастает,
что я ни делала, — тает и тает.
Скинул одежды, кудрей не расчешет,
плоть ни едой, ни водой не потешит.
Был золотистый, а ныне — как сажа,
имя твое повторяет он в раже.
Смотрит в пространство, речам не внимая,
как деревянная кукла немая.
Жив ли, недвижный, подобный утесу?..
Хлопка комок поднесла к его носу —
дышит, но жизни почти не осталось.
Ты поспеши, коли есть в тебе жалость!
«Травами лечат больных лихорадкой,—
молвит поэт, — он излечится Радхой!»
Радха — Кришне
><4> Внемли ты просьбе великой!
В смертном забвении, в каждом рождении
будь мне отныне владыкой.
Плоти стремлением, духа велением
стала рабой твоей верной.
Этим все сказано — я с тобой связана
узами страсти безмерной.
Близко ль, далёко ли — в мире иль в Го́куле[386] —
разве найду я другого?
Слышу ответное слово приветное
лишь от тебя, дорогого!
Думано, меряно, — сердцем проверено,—
ныне владею я кладом.
Место отрадное, место прохладное[387]
найдено с ласковым рядом.
Слабую, льнущую, милости ждущую
не отвергай, тороватый!
Думано, меряно: сердце потеряно,
сердце возлюбленным взято.
Если мгновение я в отдалении,
тело душа оставляет!..
«В сердце расколотом станет он золотом!» —
с чувством поэт добавляет.
Радха — подруге
><5> Слушай внимательно, слушай, подруга:
страсть тяжелее любого недуга.
Пламенем стала любовь, а не светом —
сколько я выдержу в пламени этом?
Как головня, от огня я чернею.
Злая любовь, что поделать мне с нею?
Льется из глаз моих горькая влага.
Кто говорит, что любовь — это благо?!
Боль причинив мне и сделав несчастной,
словно Творец, она стала всевластной.
Молвлю я: «Этим Творцом всемогущим
ты осчастливлена будешь в грядущем».
><6> Страсти проклятие, смерти объятие [388]—
пламенем жгут нас горячим.
Оба понятия — словно заклятие,
смех заменившее плачем.
Боль — словно петля тугая.
Птицею взвиться бы, вдаль устремиться бы,
прочь от любви убегая!
Милым полюблена и приголублена,
в пламя я брошена ныне —
сердце погублено, тело обуглено,
вся я черна, как пустыня.
Боль эта минет ли, сердце покинет ли?
Ливень глаза иссушает…
«Выживет, сгинет ли? Пеплом остынет ли?..
так Чондидаш вопрошает.
Кабир[389]
Перевод С. Липкина
* * *
Метнул с любовью живою
учитель стрелу из лука,
И в сердце мое стрелою
вонзилась его наука.
* * *
Из всех напитков что хмельнее,
о Рама[390], чем напиток Твой?
Лишь каплю капнешь в чашу сердца —
и станет чаша золотой.
* * *
Кабир сказал: «Вино познанья сладко
но пить его не всем дано.
Учителю мы платим головою
за это сладкое вино».
* * *
Ты видишь: хлеб любви я продаю,
купи кто хочет, — честно я торгую.
Хлеб — на весах. Ты голову свою
навек на чашу положи другую.
* * *
Любовь на поле не растет; цены
ей нет, — не продает ее торгаш.
Простолюдин и царь пред ней равны:
любовь получишь, если жизнь отдашь.
* * *
Дом далеко, бесконечна дорога,
тягот и горестей много.
Скоро ль, святые, смогу я увидеть
труднодоступного Бога?
* * *
Трудна, длинна дорога в дом,
в котором мы Любовь найдем.
Пожертвуй жизнью, — в этот дом
нельзя прийти иным путем!
* * *
Уставов мертвых проповедник,
идет в объятья смерти мир.
Любви бессмертной собеседник,
из чаши жизни пьет Кабир.
* * *
Мир — ледяной дворец, он красотою манит,
Но солнышко взойдет — и он водою станет!