Клиника С..... - страница 13

– Она такая же моя, как и ваша! – взвизгнула Довжик. – И не надо читать нам нотации! Яйца курицу не учат, разве не так? Зачем вы вообще влезли в наш разговор, Дмитрий Константинович? Мы вашим мнением не интересовались!

– А можно было бы и поинтересоваться! – выпалил Моршанцев. – Глядишь, и открыли бы для себя что-то новое! Хотя – нет, навряд ли. Это же про вас сказано: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас»![6]

– Вы к нам не из семинарии случайно пришли, такой правильный и начитанный? – съязвила Довжик.

– Я из дома пришел! – невпопад ответил Моршанцев.

– Что за базар-скандал? – в ординаторскую вошла заведующая отделением. – Что не поделили?

– Так, о жизни разговариваем, Ирина Николаевна, – уклонился от прямого ответа Капанадзе.

– Не разговариваем, а орем на все отделение, – поправила заведующая. – В чем дело?

– Дмитрий Константинович мечет громы и молнии на голову Кати Тихоновой, а мы пытаемся ему объяснить, что не все так просто.

Довжик умела так – вроде бы сказать правду и в то же время перевернуть все с ног на голову.

– Рано начинаете, Дмитрий Константинович, – заведующая отделением неодобрительно покосилась на Моршанцева. – Прежде чем высказывать суждения по таким вопросам, надо набраться опыта, проработать год-другой…

Моршанцев, как и подобало исконно русскому человеку, запрягал долго, но ехал быстро и, начав движение, останавливаться не собирался.

– Ирина Николаевна, позвольте мне высказывать мои суждения тогда, когда я сочту это целесообразным! – он не кричал, но говорил громче обычного. – Я взрослый человек и дипломированный врач!

– Дмитрий Константинович, пройдемте ко мне! – Заведующая отделением развернулась на своих высоченных каблуках (рискнул бы кто намекнуть ей, что подобная обувь, превосходно сочетающаяся с вечерними нарядами, не годится в качестве рабочей) и вышла из ординаторской, оставив дверь распахнутой.

Моршанцев встал и пошел за ней. Дверь, как и подобает воспитанному человеку, тихо закрыл за собой.

Заведующая отделением отчитывала Моршанцева тихо, не повышая голоса, – блюла приличия.

– Что вы себе позволяете, Дмитрий Константинович?! Кто вам дал право устраивать скандалы в ординаторской? Кто вам дал право повышать на меня голос? Вам еще рано учить жизни других, сначала самому надо бы научиться кое-чему…

Колючие слова, колючий тон, колючий взгляд. Объяснять не было смысла – все равно не поймет, поэтому Моршанцев молча ждал, пока начальница выговорится и отпустит его восвояси. Или потащит за собой в операционную. Или поручит описать больного. На исходе первого месяца свой работы он продолжал действовать «на подхвате», словно студент, и это не радовало, совсем не радовало. Может, и впрямь надо было попробовать остаться там, где проходил ординатуру? На «насиженном» месте, в знакомом и доброжелательном коллективе?

– Вы меня слушаете, Дмитрий Константинович?

– Слушаю.

– У вас такой отсутствующий взгляд… Кстати, я давно хотела спросить, а почему вы так часто улыбаетесь?

Вопрос озадачил. Что-то Моршанцев не замечал за собой такой привычки. Хотя если сравнить с неизменно строгой Ириной Николаевной, вечно недовольной Маргаритой Семеновной или перманентно унылым Михаилом Яковлевичем, то улыбался он и впрямь часто. Капанадзе тоже не улыбался, а скалил свои белоснежные зубы, совсем как горный барс, чью шкуру так любят носить на плечах витязи.

– Да так… – замялся Моршанцев, словно его уличили в чем-то недостойном. – Когда настроение хорошее – почему бы не улыбнуться?

– Когда хорошее – улыбаемся, когда плохое – нападаем на коллег! – Ирина Николаевна сдвинула брови на переносице. – Пора бы научиться владеть своими эмоциями.

– То есть – не улыбаться? – уточнил Моршанцев и улыбнулся, чтобы было видно, что он шутит.

Шутить, конечно, не стоило. Ирина Николаевна напряглась пуще прежнего и обрушила на Моршанцева свой праведный гнев.

– Вы что-то вконец обнаглели, Дмитрий Константинович! – прошипела она, так и сверкая глазами. – Может, у нас с вами незначительная разница в возрасте, но статусы совершенно несопоставимые…