Клуб любителей ужасов - страница 6
— Заруби себе на носу — я ничего не забываю.
На этой ноте собрание клуба и завершилось.
Шендел и Несса ушли вместе. Талия проводила их до двери, надеясь, что Шендел все же простит ее. Но та ответила ей ледяным взглядом и прошептала:
— Скоро я с тобой поквитаюсь, дорогая.
Взволнованная, Талия вернулась в комнату и обнаружила, что Сефф и Маура сидят рядышком на кушетке и о чем-то шепчутся.
Талия смотрела на них с порога. Она вспомнила, как в день первого собрания клуба Маура и Сефф отмечали год своей любви.
Но Сефф уже тогда хотел порвать с Маурой. Он начал ухаживать за Талией и добивался ее до тех пор, пока она наконец не согласилась быть его девушкой. Она знала: это навсегда похоронит ее дружбу с Маурой, но ее тянуло к Сеффу как ни к одному из знакомых ребят.
А сейчас они сидят на диване, прижавшись друг к другу, Маура над чем-то смеется, нежно касаясь его руки…
«Почему же я не ревную? — изумилась Талия. — Неужели Сефф мне уже надоел?» А ведь только два месяца назад она была уверена, что влюблена в него по уши. А сейчас? Сефф очень сильно изменился за те три недели, что прошли после смерти отца. Теперь он кажется таким далеким и отстраненным… Просто случайный знакомый.
— Эй! — Голос Руди вывел ее из задумчивости.
Талия и забыла про него. Да еще он подкрался так тихо.
— Ты написала замечательный рассказ, Талия. Честное слово! Он просто привел меня в содрогание.
— Спасибо. — Талия почувствовала неловкость.
Руди тепло и ободряюще улыбнулся ей. Он был ниже Талии, но очень крепкий. Не так давно он начал накачивать мускулы. И у него были чудесные бархатные карие глаза, казавшиеся немного удивленными за стеклами очков.
До этого вечера Талия не удостаивала его особым вниманием. А теперь ей понравились его глаза, и весь он производил впечатление силы и мягкости одновременно.
— Я думаю, в один прекрасный день ты станешь знаменитой, — пророчествовал Руди. — Талия Блантон — создатель самых популярных триллеров в мире! Люди будут выстраиваться в очередь, чтобы ты попугала их своими рассказами.
— Правда? — Талия была польщена. — Ты действительно так думаешь?
— Не сомневайся, — кивнул Руди.
Но тут их прервали. Маура вскочила с кушетки, пересекла комнату и схватила Руди за руку.
— О чем это вы тут секретничаете? — подозрительно вопросила она.
— Ни о чем. — Вид у Талии был самый невинный. — Просто обсуждаем мой рассказ.
— Сегодня всем досталось, — прокомментировала Маура, вцепляясь в Руди и подталкивая его к двери. — С меня лично хватит.
На пороге Руди обернулся.
— Увидимся в школе, — сказал он на прощание.
— Если доживем, — улыбнулась в ответ Талия.
Она услышала, как, выходя на улицу, Маура пробормотала:
— Хорошая шуточка на ночь глядя.
Талия и Сефф остались одни. Сефф все сидел ссутулясь на диване, уставившись немигающим взглядом на свои тапочки.
«Ну вот мы и одни», — подумала Талия. Она села рядом с ним и погладила его руку. Ей хотелось как-то расшевелить Сеффа. Обычно ему нравились такие шутки, как с этим бутафорским ножом. Бывало, они часами обсуждали подобные шалости и смеялись до упаду. А в последнее время он почти все время казался угрюмым и расстроенным.
— Все в порядке? — мягко спросила она.
— Да. Все прекрасно. — Ответ прозвучал очень сухо. Сефф явно не хотел никого пускать в свою душу.
— Ты сегодня какой-то тихий. — Талия пожала плечами.
Сефф не ответил. Талия ненавидела, когда он становился таким: далеким и равнодушным. Будто ее вообще не существует на свете.
Справившись с захлестнувшим ее раздражением, Талия вложила руку в его ладонь.
— Всем нравятся рассказы, которые ты для меня пишешь, — сделала она еще одну попытку развлечь его. — Ты молодец, что помог мне.
— Я это делал с удовольствием, — ответил он, нежно пожимая ее руку.
Талию охватило смутное чувство вины. Сефф написал за нее три последних триллера. Она была очень занята, а он вроде бы не возражал заменить ее. Но теперь она встревожилась. Члены «Клуба любителей ужасов» заподозрили правду, а ей вовсе не хотелось терять славу талантливой писательницы.
— Ты ведь не сказал Мауре, что сам написал рассказ? — Талия старалась, чтобы ее слова не прозвучали слишком резко.