Клятва чести (ЛП) - страница 14

стр.

— Если это будет признаком твоих методов, я…

— Мы ещё не закончили говорить об этом.

— Мы будем. — Кэм поцеловала её в ответ, достаточно медленно и достаточно сильно, чтобы заглушить гнев Блэр. — Но я хочу быть с тобой. Только ты и всегда.

Блэр вздохнула, поддавшись потребности, которая никогда не уменьшалась, и положила свою щеку на плечо Кэмерон.

— Думаю, хорошо, что я женилась на тебе.

* * *

У Эвин было полчаса, прежде чем она должна была освободить Гари у ворот.

Она нашла тихий уголок у ряда окон в длинном коридоре в задней части дома.

Под ней океан взметнулся к берегу.

Пронзительные белые колпаки не были похожи на тёплые кристаллические волны, которые прорывались вдоль южного побережья Флориды. Эти волны были серыми, холодными и твёрдыми, такими же безжалостными, как ветер, засыпавший дюны, замёрзший кровью, обледеневший кости.

— Потрясающе, не так ли? — сказала Уэсли Мастерс из-за Эвин.

Эвин увидела лицо Мастерс в профиль, столь же красивое и командное, как океан под ними, и она была совсем не замёрзшей — вспышка тепла охватила её, и ей пришлось отдышаться, чтобы задохнуться. Даже простое приветствие было за её пределами.

— Извините, — сказала Мастерс, отступая. — Я вторгаюсь.

— Нет, — быстро сказала Эвин. — Вы совсем не такая. Я была просто… — Она не могла объяснить, попав в созерцательный момент, который был настолько нетипичен для неё, что она смутилась. Большая часть её ежедневной беседы была с её коллегами-агентами, разговорами о спортивных и служебных сплетнях и последних фильмах — что-нибудь, чтобы провести время до тех напряжённых моментов, когда всё, что имело значение, было постоянным поиском опасности, когда задержка доли секунды могла быть катастрофической. В нерабочее время, когда давление было снято, всё, чего она хотела, это хоть немного подвести к себе охрану — никаких требований, никаких обязательств, никого не просить больше, чем она могла дать. Она махнула рукой к окну. — Я просто… хорошо, мечтала.

Уэс повернулась к ней с таким пристальным выражением в глазах.

— Были ли вы? — На секунду она глубоко заглянула в глаза Эвин, словно она обнаружила, что её воображение всё ещё плавает под поверхностью. Затем она повернулась, чтобы посмотреть на океан. — Я всегда думала, что океан хранит все тайны жизни. Я могла бы смотреть его вечно.

— Вот почему вы присоединились к флоту? — тихо спросила Эвин, чтобы не разрушить странное ощущение того, что она немного вышла из её жизни.

Она хотела сохранить этот защищённый момент как можно дольше и не знала почему. Уэс вскоре рассмеялась.

— Я полагаю — это и я увлеклась идеей путешествовать по миру, выполняя ту работу, которую хотела. Всё, что сейчас кажется таким причудливым.

— Вы не кажетесь мне капризной особой.

— Нет, я всегда была практичной, — сказала Уэс, хотя было время, очень давно, прежде чем её отец умер — до того, как всё изменилось — когда она мечтала без границ. — Я знала, что в детстве мне нужно вступить в вооружённые силы, если я хочу получить образование. Я выбрала флот из-за моря.

— Но вы остались внутри. Вам не нужно было.

— Нет, я могла бы уйти после того, как выполнила свои образовательные обязательства, но военно-морскому флоту нужны врачи и учителя, и я чувствовала себя комфортно.

— Это то, что вы в основном делаете, учите? — Эвин вернулась на Землю, когда в её животе распространилось ощущение погружения.

Мастерс была не только зелёной, она даже не была передовым медиком.

— Да, — сказала Уэс. — Я адъюнкт-профессор Университета Униформы.

Эвин наблюдала, как вспенивающаяся вода поднимается выше по песку, вторгаясь в дюны, и переваривает эту маленькую деталь. Профессор. Выбор Уэсли Мастерс вместо О’Шонесси имел ещё меньше смысла, но тогда большинство правительственных решений основывалось на сложной политике, маневрировании власти и личных планах. Она никогда не должна была ожидать, что всё это будет иметь смысл. Она посмотрела на Мастерс, которая снова созерцала её.

— Эта обязанность будет сильно отличаться от того, к чему вы привыкли.

Мышцы сжались в челюсти Учителя, но выражение её лица оставалось спокойным, оценивающим.