Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима - страница 8

Когда воины ворвались в крепость, Ганнибал с верным рабом забаррикадировался в одной из комнат. Обернувшись к нему, он сказал: «Утолим же теперь нетерпение этих римлян, для которых слишком долго и утомительно ждать, пока ненавистный им старик умрет своей смертью». С этими словами он завязал вокруг горла плащ и приказал рабу упереться коленом ему в спину и, скрутив плащ, задушить. Так на холодном каменном полу бесславно и унизительно закончил свои дни один из самых известных, почитаемых и грозных полководцев античного мира[2].

Ганнибал родился в 247 г. до н. э. в семье Баркидов, известных карфагенских аристократов, когда Первая Пуническая война между Карфагеном и Римом перешла в завершающую стадию. Его отцом был Гамилькар Барка – колоссальная фигура, человек действия, бесспорно сыгравший наиболее значительную роль в судьбе своего сына. Именно он задаст направление жизни Ганнибала и определит ее конец. Гамилькар командовал карфагенскими войсками на Сицилии, где в течение неполных трех лет, с 244 по 241 г. до н. э., вел успешную партизанскую войну против римлян в северо-восточной части острова. Обосновавшись на горе Эрикс (сегодня известной как Монте-Сан-Джулиано), Барка совершал нападения на римские отряды, стараясь нанести противнику максимальный урон. Пересекая Мессинский пролив, он устраивал набеги на города юго-западного побережья Италии, но, как только сражения на Сицилии становились слишком жаркими или возникал риск потерпеть поражение, он возвращался в свое горное укрытие, ожидая новой возможности для вылазки. Стратегия набегов и поспешных отступлений, избегая генерального сражения, отрезала римлянам пути подвоза продовольствия, заставляя их постоянно нести людские и финансовые потери. Ни один римский полководец на Сицилии не мог соперничать с Гамилькаром в тактическом мастерстве, что лишь затягивало безрезультатную войну.

Но ахиллесовой пятой полководца стал карфагенский флот, обеспечивавший провизией его войска. Командование флотом осуществлял Ганнон, чьей задачей было снабжать Гамилькара подкреплением, оружием и, главное, деньгами для уплаты наемникам. В 241 г. до н. э. около тысячи судов под командованием Ганнона вышли из Карфагена, чтобы присоединиться к Гамилькару в порту Трапани на западном побережье Сицилии. Не успев достичь берегов острова, карфагенские корабли попали в ловушку римского флота, отрезавшего им путь. Те из них, что не были потоплены или захвачены, с позором возвратились в Карфаген, где Ганнон был осужден и распят за свое поражение. В сенате поддержка дорогостоящей войны, длившейся без малого четверть века, стремительно ослабевала, и Гамилькару было приказано прекратить военные действия и достичь соглашения с римским консулом, управлявшим Сицилией.

Гамилькар ненавидел римлян. Он считал, что его армия достаточно сильна, чтобы продолжать войну, а потому сначала воспротивился приказу. Но у земельной аристократии, которая в тот момент контролировала карфагенский сенат, были свои планы. Они желали завершить то, что считали бесполезным, затратным и безуспешным конфликтом, и направить ресурсы полиса на развитие сельскохозяйственной империи в Северной Африке. Гамилькару было более свойственно делать то, что он считал правильным, чем повиноваться приказам сената. Многие сенаторы Карфагена подозревали, что он мог отказаться следовать их указанию, и были готовы прекратить снабжение его армии и заключить мир с Римом, оставив полководца на Сицилии продолжать войну в одиночку на свой страх и риск. В свете этой перспективы Гамилькар отступил и начал переговоры о мире.

Рим тоже устал от затянувшейся войны, опустошавшей казну и уничтожавшей людские ресурсы. Командовавший римскими войсками на Сицилии консул договорился с Гамилькаром о перемирии, военные действия прекратились. Карфагеняне обещали очистить Сицилию, вернуть всех римских военнопленных без выкупа и заплатить контрибуцию в размере 2000 талантов[3] серебром в течение 20 лет. Соглашение между двумя командующими зависело от ратификации со стороны сенатов обоих государств, и римские сенаторы сочли условия чересчур мягкими. В итоге размер контрибуции был существенно увеличен, период выплаты урезан, а карфагенским торговцам было запрещено держать корабли вблизи Апеннинского полуострова. В то время как Первая Пуническая война лишь слегка изменила баланс сил в западном Средиземноморье, она подготовила почву для менее затяжного, но гораздо более разрушительного конфликта, начавшегося двадцатилетием позже.