Клятвоотступники - страница 62

— Э-э, нет, не скажите. Я хотел свой первый разговор провести именно с вами. Вы занимаете высокую должность и ваше слово многое значит.

— Я еще раз повторяю, что обещать ничего не могу, кроме того, что изложено в законе.

— Этого мне достаточно.

— Добро. Давайте наш разговор зафиксируем протоколом допроса.

В министерство Рыков возвратился около семи часов вечера. Он пригласил Давидюка, которому передал протокол допроса и явку с повинной Осьмака. Закончив чтение, Давидюк заметил:

— Прекрасно. Показания Осьмака — это хороший толчок к нашему расследованию. Сразу после арестов были проведены обыски, в том числе и по месту работы Вишневского. Изъяты черновые записи выручки по дням, а снятие остатков в баре позволило выявить излишки коньяка в количестве тридцати восьми бутылок. Сейчас понятно, откуда он поставлялся. После соответствующей доработки это обстоятельство явится связующим звеном для объединения уголовных дел. Надо арестовывать Хохлова.

— Не торопись, Гарий Христофорович. Рановато еще. Когда будет полная уверенность в том, что он получит свою меру наказания по суду, тогда и возьмем его под стражу. Мы еще не знаем, какие показания даст Вишневский. Будет ли он говорить откровенно. Поэтому не будем спешить.

— Завтра с утра займусь им. У нас достаточно доказательств для его изобличения. Вишневский будет говорить правду.

— Буду рад, если произойдет именно так, — произнес Рыков.

Прошел еще один день — напряженный и суматошный. Из Вальково позвонил Санев и доложил первые результаты проводимой проверки. Ими обнаружен и подтвержден показаниями свидетелей вывоз двух ящиков дорогостоящего коньяка в начале апреля прошлого года, а пятнадцатого августа при попытке вывоза ящика этой продукции задерживался водитель грузовой автомашины сотрудниками милиции местного отдела, однако окончательного решения по данному вопросу не принималось.

Вечером зашел улыбающийся Давидюк.

— Вижу доволен. Значит, день у тебя прошел успешно, — поздоровавшись, сказал Рыков.

— Верно, Федор Федорович, день прошел не зря. Вишневский долго все отрицал, но после очной ставки с Осьмаком подробно рассказал о своей преступной деятельности и уточнил, что коньяк ему возили не только водитель Хохлова, но и шофер Ситняка.

— Я тоже хочу сообщить приятную новость. Из Вальково позвонил Санев и доложил, что обнаружил вывоз трех ящиков коньяка. Сейчас можно с уверенностью сказать о хищениях этого напитка на всех предприятиях, входящих в производственное объединение «Арома», которые списывались на потери производства, а вот место сбыта пока выявлено одно — это бар Вишневского.

Завтра подключим управление БХСС и подвергнем винно-коньячные предприятия самой скрупулезной проверке, — заявил Рыков.

— Я принимаю решение об объединении уголовных дел и арестовываю Хохлова, Ситняка и Ляховца — водителя Хохлова, — сказал Давидюк.

— Может, не будем спешить, Гарий Христофорович? Ведь дело Хохлова на контроле у Шламова. Если произойдет сбой — всем нам не сносить головы. Да они нам и не мешают, находясь на свободе, — заметил Федор Федорович.

— Оснований для ареста больше, чем нужно. Преступник должен находиться там, где ему положено. Пусть суд решает их судьбу, а уголовное дело я закончу и обвинение предъявлю в полном объеме.

— Ну что ж, убедил. Благословляю, — улыбнулся Рыков.

На следующий день Федор Федорович направил группу сотрудников управления БХСС на предприятия объединения «Арома» для тщательной проверки списания коньяка на потери производства.

Наиболее серьезные разборки с членами преступных группировок, а также авторитетами города Светловска, когда выносились суровые приговоры, Красный проводил на дому Федотки Мордатого, где хранился общак. Дом был просторный, имел три комнаты и находился в малолюдном месте на окраине города. К Федотке дом перешел по наследству от рано умерших родителей. Хозяин дома, имеющий документ инвалида второй группы, добытый стараниями Красного, никуда не отлучался. В весеннее и летнее время он постоянно копался на огороде, а осенью и зимой все свободное время проводил у телевизора или наигрывал на гармошке, распевая блатные песни. Общак хранился в сейфе, спрятанном в погребе за дощатой стеной, вход в тайник находился на кухне. Громобой и Малыш были выделены Федотке в помощь.