Клык и коготь - страница 3

— Нет, я их только чуть-чуть потереблю, — сказал он. Дарья, как того и следовало ожидать, засмеялась.

— Есть кто-нибудь, кто еще играет в кости? — громко поинтересовался он, адресуя свой вопрос ко всем посетителям. Завсегдатаи посмотрели в нашу сторону и отвернулись.

В то время, а было это лет десять, может, даже больше, назад, в некоторых калифорнийских барах была популярна игра в кости под названием "Лошадь". Тогда же были в моде незащищенный секс, курение и разные другие удовольствия, вредные и не очень для здоровья. Суть игры заключается в том, что надо перемешать в стакане игральные кости и высыпать их на стойку в надежде получить наибольшую сумму выпавших очков, максимум — тридцать. Играть можно на что угодно: начиная с покупки пойла для всех посетителей и кончая оплатой песенки из музыкального автомата.

Дождь барабанил по входной двери, она на секунду приоткрылась и впустила парочку новых посетителей. Они пришли без зонтика и энергично отряхивались.

Вопрос Людвига повис в воздухе.

— Никто? Ты, Дарья?

— Я не могу, я на работе.

Он повернулся ко мне. Работа мне не светила ни сегодня, ни завтра, может, вообще никогда. Квартира оказалась совсем не такой, какой я ее себе представлял. К тому же ни единой живой души рядом. Для себя я давно решил, что лучше буду жить на улице, чем перееду к тете Ким. Вернуться туда означало бы признать свое полное поражение. "Позаботься о моем сыночке, Ким, — сказала мать при расставании. — Кроме него у меня никого не осталось".

— А, ладно, давай, — сказал я. — На что играем — на выпивку? — Я начал рыться в карманах. Дурацкая ситуация! Я уже сильно опьянел и знал это. — А то, понимаешь, у меня с собой... Может, только десять баксов...

— Нет, — сказал он, вставая со стула. — Нет. Сиди и жди меня здесь, я мигом.

И тут же выскочил на улицу прямо под проливной дождь.

Дарья так и не сдвинулась с места. На ней была стандартная униформа— шорты, белые носки и майка с бросающейся в глаза надписью на груди "У Дэггета". В углу пылал искусственным пламенем камин, от света которого ее ноги мерцали. Дарья приветливо на меня посмотрела, а я в ответ пожал плечами, мол, ко всему готов, как и подобает настоящему мужчине.

У входной двери раздался грохот и скрежет. Все повернулись в ту сторону и увидели сквозь пелену дождя, как Людвиг с трудом что-то тащит. Кепка у него сползла на затылок, а с носа и подбородка капала вода. Ему хватило секунды, чтобы, придержав плечом дверь, пропихнуть внутрь клетку внушительных размеров — сантиметров семьдесят в высоту и около метра в длину. Он поставил ее у стены. Никто не сдвинулся с места, никто не промолвил ни слова. В клетке что-то было. Это сразу стало понятно: из-за резкого запаха, который от нее исходил. Запах кого-то или чего-то явно дикого, чужого, выходящего за рамки заурядного. На тебе, угораздило это необычное появиться в этот более чем заурядный вечер.

Людвиг вытер рукавом лицо, поправил кепку и вернулся к стойке, веселый и оживленный.

— Ладно, не боись, загляни в клетку. Он не укусит. Впрочем, нет, укусит, да еще как, так что держи пальцы подальше от решетки.

Я увидел переплетенье лап, когти и ярко-желтые глаза. Что бы это ни было, оно не сдвинулось с места, даже не моргнуло. Я уж было собрался спросить, что это, как вдруг Дарья, которая еще стояла рядом со мной, сказала:

— Это кошка, дикая, да? Наверное, рысь или что-то наподобие рыси?

— Животных не разрешено приводить в бар, — заявил один из завсегдатаев, решительно поднимаясь со стула, чтобы взглянуть на диковину. Большинство посетителей покинули насиженные места и сгрудились вокруг клетки.

— Это сервал, — объяснил Людвиг. — Из Африки. Тридцать пять фунтов мышц и проворнее змеи.

Откуда взял? Выиграл в каком-то баре в Аризоне. Фишка легла. Давно? Два года как. Имя? Да просто Кот. Кот, и все. Да, самец, и, нет, он не хочет его отдавать, но едет на новую работу за рубеж и взять с собой никак не может. Вот и подумал, что как раз в кассу — он так и сказал: "в кассу" — было бы проиграть его на спор.

Он повернулся ко мне:

— Напомни, как тебя зовут?