Ключ к Ледяному Источнику - страница 18

______

Местные добираются до Воленхольма за три часа галопом. Это ж, считай, соседняя деревушка. Несколько километров горной тропы, по которой приходилось ехать медленно из-за спускающегося серпантина, а дальше — быстро через долину. Прекрасную, просыпающуюся от зимы долину. Лина рассмотрела в деталях все первоцветы. Потому что шла пешком.

Ледяной шел рядом, но Лина предпочла бы плестись позади, или пусть бы он ехал, а она шла, или… Да как угодно, черт возьми, только бы не видеть этих плотно сжатых губ, этого обжигающего льдом взгляда. Да-да, теперь она поняла, что прозвище свое он получил не только за цвет волос. Она удивительно четко считывала его эмоции. Вот уж правда, как посмотрит, так мороз по коже.

Поначалу все шло не плохо. Ублаженные ванной и мазью мышцы почти не болели, Лина достаточно бодро держалась в седле, тем более, что ехали почти шагом. Однако к концу спуска заныла спина. Не сильно, но ощутимо. Ничего, выдержу, твердо решила Лина и стиснула зубы. Но на следующем повороте чуть не выпала из седла — ноги отказывались держаться за седло, а по пояснице проходил сильнейший электрический разряд при малейшей попытке нагнуться.

Ледяной вопросительно посмотрел на нее.

— Я справлюсь! Просто спина немного устала!

Наемник поджал губы и спешился. Подошел к ней, протянул руки.

— Я сама, — Лина бросила стремена, занесла ногу и просто рухнула в объятия Ледяного.

Ничего романтического в этом падении не было, да и какая романтика, когда твои бедра обжигает огонь, а поясницу простреливают молнии. Лина громко айкнула, но тут же прикусила губу. Он поставил ее на ноги:

— Юбку задирай.

— Что? — какую юбку? Ее юбку? Он вообще о чем?

— Натру тебя, где достану. Лиф тоже расстегивай, сама ты сейчас до поясницы не дотянешься.

Лина оттолкнула его и тут же пожалела об этом. Он был прав, она сейчас точно не вывернется спину себе намазать. Но как же не хочется выглядеть перед ним дурой!

— Я справлюсь. Я сама!

Ледяной достал из седельной сумки баночку мази и протянул ей.

— Может, ты отвернешься? Я, конечно, понимаю, что моя жизнь теперь принадлежит тебе и все такое, — Лина болтала без умолку, главным образом, чтобы не пищать от боли. — Я, кстати, хотела спросить, что это… Ой…

Она занесла руку за спину, пытаясь подлезть под лиф, и чуть не упала от боли.

— Дай сюда, — Ледяной раздраженно выдернул у нее мазь. — Повернись.

— Я сама!

— Женщина! — ей показалось или он возмущен? — Я тоже когда-то учился сидеть в седле. Дай намажу!

После этих слов Лине только и оставалось, что подобрать широченные штанины и стоять смирно, позволяя ему лазить под ее одеждой в самых сокровенных местах.

Он присел перед ней, засунув руку в широкую штанину юбки-брюк. Лина вздрогнула от неожиданности, от боли в мышцах, от того, что мазь была холодная. Он замер. Коснулся ее бедра еще раз, чуть нежнее, чем в первый. Ледяной не поднимал на нее глаз, но рука его двигалась по ее ноге мягко, даже нежно, а на коленке задержалась чуть дольше, чем было надо. Лина шумно выдохнула, наемник резко убрал руку и, так и не посмотрев ей в глаза, зашел за спину. Нужно было намазать поясницу.

— Пойдем, — он убрал мазь, взял своего коня за поводья и пошел вперед.

— Что?

— Мазь подействует через час, а может, и позже. Сидеть нельзя, лучше двигаться. Поэтому пойдем.

Горный луг только просыпался. Не так давно сошел снег, и камни, хоть и опутанные травой, похожей на земной бересклет, еще хорошо были видны в траве. Лина аккуратно переступала по кочкам, пытаясь не отставать от Ледяного. То тут, то там виднелись первоцветы. Что-то ярко-желтое, что чужемирка окрестила про себя крокусами, что-то беленькое, очень похожее на маргаритки. Чем ниже они спускались, тем больше цветов попадалось под ногами. Лина не удержалась и начала собирать букетик: желтенький цветочек, к нему синенький, беленький. Ледяной косился на нее с явным неодобрением, но замечания не делал.

— Ой, смотри какой красивый! — девушка, похоже, совсем забыла все свои горести и по-детски наслаждалась весной.

Наемник резко остановился:

— Мы тут не на прогулке!