Ключ к Ледяному Источнику - страница 25

— Кресса, да что вы, — мальчишка попробовал оправдать наемника, скакун которого ему так нравился. Не все из сказанного было понятно, но кажется, от лошади его сейчас отлучат. — Это ж честь за таким конем бежать!

Лина посмотрела на него и расплакалась. Просто навзрыд, не стесняясь всхлипов и слез. Неопытная наездница не могла в таком состоянии сидеть верхом и неуклюже спешилась. Чуть не подвернула ногу, но соскочивший с коня наемник поддержал ее. Он молчал, но, кажется, не злился. Ждал, думал, терпел, но не злился.

— Прости, — Лина уткнулась лбом в его грудь. — Я никогда не привыкну к этому миру. Ну как же вы так живете? Ну нельзя же так! Зря ты удержал меня там, на берегу…

Ледяной прикрыл глаза и положил ладонь ей на волосы.

— Лина, — чужемирка аж вздрогнула, он первый раз назвал ее по имени. Перестала реветь и расширенными от удивления глазами посмотрела на наемника так, будто видела его первый раз. — Садись верхом. У нас впереди долгая дорога.

Он не стал ей помогать. Заскочил в седло, наклонился, за ворот, словно щенка, поднял мальчонку и усадил перед собой. Изабелловый жеребец пошел быстрым шагом. Лина стряхнула с себя оторопь и поспешила сесть на свою Рябу. Оставаться одной на чужой дороге ей совсем не хотелось.

Ледяной был прав — долго держать галоп Лина не смогла. Не спешивались, не останавливались, но даже рысь все чаще переходила в шаг. Синт то и дело слезал с коня и рыскал по лугу в поисках интересных трав. Когда мальчишка отходил слишком далеко, наемник возвращал его коротким окриком.

Ледяному было неуютно. Он то и дело озирался по сторонам, прислушивался к чему-то. Лина ясно чувствовала его беспокойство. «Это из-за погоды», — уговаривала она себя. Туман так до конца и не рассеялся. Облачное небо не пропускало солнечных лучей, поэтому, несмотря на то, что был почти полдень, казалось, что на дворе сумерки.

Лошади уже какое-то время просто шли. Синт, насобиравший целую кучу цветов, крутился рядом с Линой и на ходу плел ей венок.

— Вот это болиглав, — он гордо показывал фиолетовое соцветие, напоминающее Лине сирень. — В учебниках — силет синий. Он головную боль лечит. Даже сильную, если отвар.

Лина улыбалась и внимательно слушала мальчонку. Он так мило и по-детски хотел сделать ей приятное.

— Это вот трава страшная, — Синт немного смущенно показал Лине очень красивую ветку с мелкими желтоватыми цветами. — Но красивая, правда? Это китиль. В деревнях его зовут то сон-травою, то упокойником. Очень сильное снотворное. Если переборщить, так и вечно спать можно. Но в венке от него никакого вреда не будет! Честно!

Лина ободряюще улыбнулась начинающему травнику. Конечно, малыш. Знал бы ты, что еще три дня назад она сама собиралась упокоиться, не смущался бы так.

— А это — литиль, — он показал почти такую же, но лиловую ветвь. — Совершенно бесполезная. Но красивая, — Синт широко улыбнулся и протянул Лине готовый венок. — А дай еще хлеба? Можно? — мальчонка явно проголодался.

— Ты руки сполосни, — назидательно проговорила Лина, протягивая ему сперва флягу. — А то возился в своих травах. Будет потом что-нибудь болеть!

— Или уже совсем ничем не болеть, — Ледяной, оказывается, слышал весь их разговор. — Мы до Реаты все равно только к ночи доберемся. Тут деревенька в стороне есть. Даже хутор. На три дома. Давайте заедем, хоть горячий обед попросим.

До деревушки добрались быстро — по тропе через луг, да немного через лес, чтобы крюк не делать. Серые приземистые дома встретили их тишиной. «Что за день, — пронеслось в голове у Лины, и тут же эхом отдались вроде как не ее слова: — Мерзкий туман».

— Тут туман, кажется, еще плотнее, — Синт вслух проговорил то, о чем Лина подумала.

— Тишина какая, — Лине было жутко.

— На работах, наверное, все, — наемнику тоже что-то не нравилось. Он спешился, но подходить к домам не торопился.

В ответ на его слова дверь крайней избушки распахнулась, и на пороге показалась сморщенная старушка в неопределенного цвета одежде.

— День добрый, гости дорогие! — из-за ее спины выглянула женщина помоложе. — Проходите, коли с добром пришли.