Ключ к Ледяному Источнику - страница 31

— У меня? — наемник засмеялся еще громче. Вслед за ним захохотал и Синт. — Может быть. Давайте убираться отсюда. Надо выехать на столбовую дорогу.

Глава 3***

В Реату въехали уже глубокой ночью. После пережитого гнали без остановки. Где могли — галопом. Где нет — рысью. Когда Синт уснул, пошли шагом, но ни в каких деревушках останавливаться не рисковали. Даже наоборот — объезжали их стороной.

Крупный торговый город, стоящий на пересечении двух рек, кажется, никогда не спал. Ледяной уверенно свернул в один из переулков, проехал мимо шумных освещенных таверн и остановился около серого, наглухо закрытого дома. Аккуратно спешился, придерживая на руках мальчишку, постучал.

— Закрыто! Ночью не селим! — привратник был на страже, но отворять отказывался.

— Со мной женщина и ребенок! — по мнению Ледяного, это должно было все объяснить тому, кто стоял за дверью.

— Да хоть сам Величайший! Мы ночью не селим!

— Плачу двойную цену!

— Сейчас стражей вызову! — видимо, репутация спокойного постоялого двора была хозяевам дороже денег.

— Ах ты! — Ледяной перехватил Синта одной рукой и второй схватился за меч у седла. Лина почти повисла у него на руке.

— Подожди, подожди. Ну что ты, с дверью, что ли, драться будешь? Уважаемый, — обратилась она к привратнику, — у меня сегодня был такой тяжелый день, мы проехали весь путь почти без остановок. Я первый раз в жизни была в седле с обеда и до ночи. Я клянусь вам, мы даже мыться сегодня не будем. Нам бы просто поспать. Мальчик вот уже спит. Пожалуйста. Мы честные люди, мы так намучились…

Ледяной поморщился. Ему казалось, что она унижается. Он уже готов был схватить ее за руку, чтобы увести к другому постоялому двору, но замок тихо щелкнул.

— Двойную цену, говорите? — в двери распахнулось маленькое оконце, в котором показался любопытный, но очень недоверчивый глаз. Лина оттолкнула наемника и стала напротив.

— Двойную, уважаемый. И до завтрака будем только спать, — сейчас она была само смирение.

Окошко закрылось, но сразу же открылась дверь.

— Поднимайтесь на второй этаж. Тихо, очень тихо. На лестнице третья и шестая ступенька скрипят, переступите.

— Лошади, — Ледяной волновался за скакунов.

— Ребенка в комнату отнесете и спуститесь к лошадям. Сейчас все работники спят. Сами их в конюшню определите.

Привратник со светящимся кристаллом проводил их до комнаты.

— Деньги вперед, — обернулся он к Ледяному, прежде чем открыть. Наемник молча достал горсть монет. Привратник удовлетворенно крякнул:

— Завтрак считайте оплаченным, — открыл комнату, передал им кристалл и ушел.

Комнатенка была маленькой, но чистой. Две кровати вдоль стен, между ними, под единственным окном, — тумбочка с тазом и кувшином.

— О! Даже удобства в номере! — восхищенно прошептала Лина.

Ледяной положил Синта на кровать.

— Удобства в коридоре. Из комнаты — направо. В самом конце — торцевая дверь. Там туалет. Умыться можно здесь, да, — он разул мальчика и направился к двери. — Пойду лошадей расседлаю.

Лина с грустью смотрела ему вслед. Как ни крути, наемнику сегодня досталось больше всего. Нет, страшно было всем. Но защищал их, пока зелье варилось, именно он. Чужемирка вздохнула и пошла в туалет.

Если честно, единственное, чего хотелось, — это спать. Но она была категорически против того, чтобы спать грязной. Несмотря на обещание, данное привратнику, Лина решила хоть с лица пыль смыть. Скинула платье, нагрела немного воды. Открылась дверь. Наемник застал Лину склонившейся над тазом. Распущенные каштановые волосы ее рассыпались по плечам, от природы светлая кожа в свете кристалла казалась почти фарфоровой. Исподняя рубаха скорее подчеркивала, чем скрывала изгибы ее тела. Грубая ткань совсем не просвечивала, но очень четко обрисовывала мягкую округлость бедер, плавный изгиб спины. Капельки воды мелким жемчугом рассыпались по шее. Волосы, скинутые на одну сторону, открыли маленькую, но яркую родинку там, где шея плавно перетекает в плечо. Наемник почему-то сейчас не мог отвести взгляда от этого пятнышка. И как это он эту родинку раньше не заметил, видел же чужемирку раздетой. Ему очень хотелось аккуратно пальцами отвести ткань и прикоснуться к этой отметинке. Может быть даже губами.